Глава 8
Громов нес меня бережно, словно я какая-то хрупкая драгоценность и этот контраст по сравнению с тем, что произошло в машине, дезориентировал.
Усадив меня на диванчик, он подозвал официанта и сделал заказ. Мясо, овощи, вино. Всего на двоих.
Мы медленно отплыли от берега.
- Почему ты сопротивляешься? - хрипло проговорил Громов, не глядя на меня. - Из-за глупых условностей теряешь возможность пожить жизнью, за которую другие готовы на все.
- Так и шел бы к другим, Влас. К тем, кто готов на все, чтоб быть шлюхой при богатом мудаке...
Орлиные ноздри дрогнули. Губы искривил злобный оскал. Когда Громов повернулся ко мне, его глаза дико вспыхнули.
- Лучше быть «нешлюхой» при ссыкливом ничтожестве? - выпалил он.
- Есть только два варианта?
- Еще множество. И в каждом малоприятный итог. Ты же взрослая девочка и сама уже понимаешь.
Вспомнился Кирилл. Вспомнились прошлые романы. Вспомнилась сестра.
- Зато ты не понимаешь, что я не буду спать с тобой за деньги. Ни с тобой, ни с кем другим!
Усмехнувшись, он промолчал. Схватил стакан с водой и залпом осушил. А потом сжал так, что стекло треснуло и рассыпалось. Громогласно выругавшись, вскочил и стряхнул на пол осколки.
Залетел напуганный официант.
- Убрал, живо!
Тот кивнул и через пару секунд резво взялся за уборку.
Громов рухнул на диванчик рядом со мной. Я взяла со стола белую хлопковую салфетку и прижала к его порезанной ладони. Не знаю, как так вышло, что просто коснулась его...
Он вздрогнул, посмотрел на меня. В потемневших глазах уже не было ничего пугающего. В них была грусть даже какая-то растерянность.
- Давай еще сухожилия перережь, - хмыкнула я. - Рука, между прочим, правая, Громов.
- Решила помочь богатому мудаку? - криво усмехнулся, накрыв мои руки своей горячей ладонью.
- Я часто делаю глупости.
- Это я заметил.
Официант торопливо смылся, и мы снова остались одни. Его взгляд цеплял и не отпускал. Эмоции в нем так и плескались - искренние, открытые, они отзывались у меня внутри.
Отведя взгляд, я замотала его руку салфеткой, завязала кончики. К счастью, пятно крови на ней было маленькое и не увеличивалось.
Отнять руки мне не дали. Большим пальцем здоровой мужчина провел по внутренней стороне запястья, гладя нежную кожу. Поднялся вверх к локтю, наблюдая за моей реакцией.
- Не похоже, что тебе неприятно.
- Мне неприятно то, кем ты считаешь меня и чего от меня хочешь.
- Да, я помню. Красивая и привлекательная оболочка с омерзительным содержимым, - в едком тоне была горечь.
