Может, позже.
Послевкусие было приятным и волнующим, все внутри пело. Букет пионов, подаренный мужчиной, потрясающе вкусно пах.
То и дело я совала нос в бутоны и глубоко вздыхала, наслаждаясь своими эмоциями. Ожидание звонка и сообщения, мысли о том, что надену и как накрашусь на новое свидание. О чем будем говорить....
Вечером Кир пожелал спокойной ночи. Помедлив десять минут, я ответила. Глупо и по-детски, особенно учитывая, сколько мы уже знакомы. С другой стороны... Мы же вроде бы переводим отношения в иную плоскость...
В понедельник у меня была уличная съемка. Пришлось провозиться четыре часа вместо условленных двух, ведь восемнадцатилетние девчонки-клиентки поначалу усиленно и неуклюже давили секс на своих все еще детских лицах, и кадры получались комичными, а оставлять их без удачных фотографий было жалко.
Загрузив на компьютер фотографии, бегло просмотрела их и набрала Кира уточнить момент по обработке, запоздало подумав, что это может быть не слишком уместно, учитывая другую плоскость...
- Привет, Кир! Ты можешь...
- Это не Кирилл, - перебил знакомый надменный женский голос.
- Мария Сергеевна? А..
- Кирилл на перевязке.
- Что? - ахнула я. - Что случилось?
- На него напали...
*****
Я не помнила, как именно добралась до больницы, выспросив у мамы Кирилла адрес. Не помнила даже, заперла ли студию. Словно оглохла, ослепла и одурела от ужаса, который крылся за коротким словом «напали». Мне в жизни еще не приходилось сталкиваться ни с чем подобным. Найдя нужную палату, я тихонько вошла. Она была одноместной. Внутри никого. Достав телефон из сумки, хотела набрать Кира, но в этот момент появился он сам. Медленно вошел, держась за стену. Правый глаз заплыл, губа разбита. На запястьях багровые полосы.
- Кир, о боже, - я шагнула к нему, чтоб обнять, но мужчина грубо отбросил мои руки, оттолкнул.
- Какого хрена, ты тут забыла?! - зло прорычал.
- Кир, ты чего? Это же я...
- Да, я знаю, что это ты.
В этот момент в палату зашла и Мария Сергеевна.
- Мама, дай нам поговорить минуту. Пожалуйста.
И, когда за ней закрылась дверь, вновь повернулся ко мне.
- Кир, я ничего не понимаю, - голос дрожал от обиды. Подступающие слезы жгли глаза.
- Такая вся правильная. Мозг мне имела три года! С женатыми ни-ни, а с двумя, пожалуйста?
- Я вообще не понимаю...
Внезапно прилетевшая пощечина сбила с ног. Я больно ударилась локтем и коленями о плиточный под, щека вспыхнула огнем.
- Я ради тебя, шлюхи, от жены ушел, - заорал, нависая надо мной. – Пошла вон отсюда! Вали к своему бандюку и скажи ему, что мне не нужны объедки с его стола. Во-он!
