Миссис Роберте, дама средних лет, в ответ просто пожала плечами. Она принимала все как должное, включая и появление Констанции в мужских шортах и рубашке и на роскошных высоких шпильках.
- Сколько всего здесь детей? - спросила Конни.
- Пятнадцать, от двух до пяти лет. В большинстве это дети с окрестных ранчо. Их привозят на несколько часов в день. Видите там маленького мальчика? Кажется, они ровесники с Эриком. Я сейчас их познакомлю.
Может, они подружатся.
Когда Конни вернулась в холл, Эрик сидел за столом рядом с одним из мальчиков, который, что-то весело приговаривая, строил гараж для машины. А у Эрика вид был потерянный и испуганный. Его глаза были полны слез.
- Потом мы будем рисовать фломастерами и красками, - дрожащими губами произнес он.
- А дома мы повесим твои картинки в детской, - ободряюще сказала Констанция, обнимая его. - Пока.
Эрик снова сжал губки.
- Пока.
Гилберт все еще был занят беседой с директрисой, и Конни остановилась, чтобы подождать его.
- Вы понимаете, моего сына нельзя отпускать ни с кем, кроме мисс Буш и меня самого, - услышала она его голос. - Ни с кем другим. Даже если это будет женщина, которая заявит, что знает нас и что она наша родственница.
- Понимаю, - заверила его миссис Роберте.
- Это чрезвычайно важно, - настойчиво повторил Берт и пошел попрощаться с Эриком.
- Ты приедешь за мной? - умоляюще проговорил Эрик со слезами в голосе. - Ну, пожалуйста, папа...
Отец нежно погладил сына по голове.
- Я приеду, держись, - подбодрил он малыша.
- Надеюсь, Эрику здесь понравится, сказала Конни, когда Берт вышел на улицу вслед за ней.
- Понравится. Он быстро привыкает, - сказал тот, стиснув зубы. Бедняжке пришлось этому научиться.
- Он мужественный мальчик. Ему хотелось расплакаться, но он сдержался, - заметила Конни, глядя на собеседника сквозь розовый козырек и все же щурясь от яркого солнца.
Она не могла не пожалеть малыша, который в хорошем настроении был просто ангелом, а в плохом держался так мужественно.
- Теперь и ты собираешься разреветься?
Как это говорится - за крепкими мускулами скрывается большое, доброе сердце, - добавила Конни.
- Не только у меня, - отозвался Берт. Он улыбнулся, и между ними установилось какое-то молчаливое взаимопонимание.
- Ты пообещал позвонить в аэропорт и справиться насчет моего чемодана, - сказала Конни вслед Берту, который уже садился в джип.
Сама Констанция с утра не успела сделать это. Пришла Глория, тихая худенькая женщина примерно ее возраста, которая, видимо, желая произвести благоприятное впечатление, так старалась, копаясь с завтраком, что они едва не опоздали в детский сад. Ни на что другое времени не осталось.
