— Зачем сказал, куда они направились?! — пожилая женщина уперла руки в бока, надвигаясь на супруга, — Совсем без костей язык, да голова без ума! Никогда никому выдавать других нельзя, мало ли, что он наплести мог…
— Да брось ты, Вирджи, он вполне респектабельный молодой человек. Вон, убрал все на место, «спасибо» в отличие от друзей своих сказал, — библиотекарь тяжело вздохнул, — Покою от тебя нет — весь день пилишь меня и пилишь! Знаешь же, я люблю о старых временах думать, да рассказывать, вот и…
— Но главного ведь ты ни им, ни ему не сказал, — Вирджи прищурилась, окидывая супруга долгим взглядом, — Ни словом не обмолвился, что твой предок был когда-то на «Гиене»…
— Захария попал на борт шхуны еще совсем юнцом, — старик поморщился, — Юнгой был, да тебе известно… И, пожалуй, единственным оказался, кто после крушения выжил. «Гиена» на дно пошла, матросы потонули все, а Зак выплыл тогда. И хорошо, а то меня бы и на свете не было! Да это наши семейные россказни, отношения к чужакам они не имеют, потому и не рассказываю. Ладно… давай, что ли, пыль протрем, грязища вокруг такая.
…Альфа стоял на пирсе, на самой дальней его оконечности, в полном одиночестве и смотрел на море. Он принимал решение. Добираться до Норфолка морем, опять страдать от морского воздуха он не хотел, планировал вернуться в Америку на самолете, но здесь существовала маленькая загвоздка.
Он медленно достал из-за пояса пистолет, покрутил его в руках, а затем без особого колебания, но с некоторым сожалением бросил в плещущуюся внизу воду.
«Зззачем?!» — мокой, не понявший причин этого поступка, так и подпрыгнул внутри, — «Безззоружжен…»
Арчибальд повернулся спиной к морю и, сунув руки в карманы, зашагал по пирсу прочь.
«Знаешь, ты все-таки дурак, мокой», — он шел очень спокойно, уверенно и чувствовалось, что безоружным мужчина себя не ощущает, — «Меня не пустят в самолет с оружием, потребуют разрешение. Разрешения же у меня нет, да и никогда не было, собственно говоря, разве что, пока в армии был… Достану новый в аэропорту Норфолка, проблем с этим не будет. В конце концов…» — он горделиво приподнял подбородок, — «С охранником в тюрьме я и без пистолета разобрался».
«С моей помощщщью!» — вознегодовала тень, — «Я ссслаб… не сссможжешшь…»
«Смогу и без твоей помощи», — равнодушно отозвался Молле и, бросив быстрый взгляд на собственные ладони, улыбнулся, — «Мне и душить в жизни доводилось…»
