А я, я сам хочу о чем-нибудь с ней говорить? — спросил себя Найджел. И тут же ответил: нет, не хочу. А хочет ли он разбудить ее?
Нет, решительно нет!
Он снова заходил по проходу взад-вперед, потом остановился около Джессики. Она до сих пор не пошевелилась. Лицо немного побледнело, вернее, посерело от усталости и тревог, но выглядело расслабленным. Пухлые губы чуть приоткрылись, напомнив ему розовый бутон.
Очевидно, она дышала ртом, потому что грудь не вздымалась и не опадала, как у дышащих носом.
Хватит, пора перестать строить из себя идиота! — одернул себя Найджел. Я же прекрасно знаю, как она спит. И все же не сдержался и кончиками пальцев прикоснулся к ее щеке.
Джессика вынырнула из спасительных глубин сна и обнаружила склонившегося над ней Найджела. Он был так близко, что она ощущала его дыхание. Их взгляды встретились — и прошедшие три года исчезли. Она снова смотрела в синие ледяные глаза, как тогда, после той близости, что сокрушила ее навсегда, и видела в них ненависть и презрение.
В ответ ее черные глаза затуманились слезами.
— Я тебя ненавижу, — страстно прошептала Джессика и замахнулась, чтобы изо всех сил ударить его кулаком.
— Ненавидишь? — Найджел с легкостью перехватил ее запястье и сжал в стальном капкане пальцев. — Да ты и понятия не имеешь, что такое ненависть, — возразил он. — Ненависть вот такая…
Рванув, он поднял ее с кресла и притянул к себе, впившись губами и зубами в ее рот и задушив крик ярости. Он целовал ее в гневе, он целовал ее в наказание, но сила его страсти потрясла Джессику. Она забилась, стараясь освободиться, но Найджел только сильнее прижал ее к себе, отпустил запястье и обнял одной рукой за талию, второй за шею.
Он упивался ее ртом, проклиная и ее, и себя.
Он целовал, и целовал, и целовал, пока Джессика не отказалась от борьбы и не задрожала.
Три года воздержания и причины его больше не имели никакого значения, ибо оба начали там, где остановились в прошлый раз, — в состоянии войны, когда использовали секс как оружие друг против друга.
Джессика скребла ногтями по его спине, впивалась пальцами в светлые волосы, их губы двигались, побуждаемые неутолимым голодом…
Вдруг поцелуй кончился так же неожиданно, как и начался.
Найджел отшвырнул ее от себя с такой яростью, что она, как тряпичная кукла, отлетела в кресло. Ошеломленная, потрясенная, лишенная способности думать и понимать, Джессика увидела, как он круто повернулся, прошел в конец салона к мини-бару, налил в бокал янтарной жидкости и тут же выпил одним глотком.
