— Что-то не так, мой повелитель? — заметив недовольную гримасу принца, с испугом спросила она.
— Нет, всё нормально, Наян, просто я… — он не договорил, подумав про себя: «Это просто сексуальное влечение, не больше», — быстро перевернув утешенку на спину, сорвал с неё трусики, накрыв её своим телом, чтобы больше не думать ни о чём.
Глава 4
Топор вылетел и глухо ударился о землю, пролетев над головою девушки.
— Ну вот, опять, — недовольно буркнула она и пошла поднимать его.
Ещё не переколото и половины дров, самого сучковатого и дешёвого, которые она выписала в совхозе, а пожилой тракторист Семёныч, из жалости к сиротке, привёз в её двор, не взяв при этом с Ляны ни копейки. Она принялась было его уговаривать, суя в его руку банкноту номиналом в пятьсот рублей, но он категорически отказался взять деньги, глядя на ветхий домик девушки и её старенькое платьице. Она, вздохнув, сунула деньги опять в кошелёк, и поцеловала Семёныча в небритую щёку.
— Спасибо вам. Если что надо постирать или зашить, не стесняйтесь, просите, всё сделаю для вас, — не зная, как отблагодарить пожилого тракториста, предложила она.
Он хмыкнул и почесал затылок.
— Тык не нуждаюсь я, девка. Хозяйка в доме есть. Спасибо. Ты сама, если что зови меня, помогу, чем смогу, — он махнул на прощание ей рукой и укатил на дребезжащем тракторе.
И вот, ещё не переколота и половина дров, а тупой топор уже сломался, вылетев из топорища. Ляна вздохнув села на чурку, рассматривая все в мозолях руки.
— Здравствуй, Ли-а-на, — послышался голос за её спиной, и девушка резко обернулась.
Облокотившись на изгородь и улыбаясь своей белоснежной улыбкой, стоял тот самый нахал, который усадив её на коня, привёз к дому, а, потом, не спрашивая разрешения Ляны, поцеловал в губы. Девушка сразу узнала его.
— Здравствуй-те, — сделала она акцент на последнем слоге и, вспомнив, что это хозяин ожерелья добавила: — Я ещё не смогла снять ваше украшение. Не знаю, что и делать.
— Вижу, что не смогла. Пройти можно к тебе во двор? — спросил он с лёгким приятным акцентом.
Лиана кивнула головой и поторопилась открыть калитку гостю.
— Проходите.
— Ты здесь живёшь? — оглядывал Алман убогое жилище девушки, а она, увидев его брезгливое выражение лица, смутилась.
— Да, это мой дом, — теребя, край платьица ответила она.
— Не богато, — покачал принц головой и уселся на чурку, на которой пять минут назад сидела девушка.
— Одна живёшь? — с интересом рассматривал её Алман.
