Он вошёл в квартиру, снял свои кроссовки. Из небольшого пакета достал несколько бархатных коробочек.
— Тебе украшения, на замену, — тихо сказал он, открывая подарки по одному. На руке застегнул золотой браслет с сердечками. Наклонился и послюнявил мою мочку уха, засосав её. Серьги со звездчатыми сапфирами. Застегнул.
А я задыхалась. Глаза прикрывала, втягивая носом его запах. Гладила его предплечье.
— И кольцо, обручальное, — он показал мне свою руку. На правой руке безымянный палец опоясывал ободок с бесцветными камушками в три ряда. Точно такое же было предложено мне. — Распишемся.
Мужчина надел мне кольцо на палец. Оно было в самый раз. Не ошибся с размером. Надо же!
Я отошла от него и посмотрела в зеркало на шкафу-купе. Серьги сочетались с моими глазами. Рыжий кот встал за спиной и надел мне на шею тонкую цепочку из комплекта с серьгами.
— Дрю, что за личико? Улыбнись! — Влад поцеловал меня в шею.
— Колючий, — я повела плечом, не давая себя целовать. Но настырный Кот целовал плечо и руку до локтя.
— Я скучал.
— Несколько часов в разлуке, — у меня опять внутри взрыв эмоций, слёзы на глазах.
— Для меня целая вечность.
Я любовалась, как смотрится кольцо на пальце. Теперь буду очень гордой ходить по городу. Замужняя. Почти. Не сомневалась, что Влад, сдержит слово.
Хотела с ним жизнь прожить. Он мне нужен. И даже не из-за секса и какой-то мутной перспективы. Этого фундамента очень не хватало моей протёкшей крыше много лет. Когда тебе иногда кажется, что тонешь в этой жизни, то однажды ухватившись за твердь, захочешь по ней выбраться из пучины. Так вот Влад – моя опора.
— Влад у женщин очень много эрогенных зон, — шептала я, когда он продолжал целовать меня в шею, закидывая волосы на плечо. — У мужчин всего-то одна.
— Примитив?
— Полный, — усмехнулась я.
— Что ещё вычитала?
— Что активный половой возраст мужчины с двадцати пяти до тридцати лет, а у женщин с тридцати пяти до сорока. Так что, через пять лет ты того, а я этого.
Он выпрямился и, закинув голову назад, рассмеялся. Я смотрела на его сильную шею с кадыком, на растущую бороду и балдела.
— Я серьёзно, — обняла его и прижалась к нему со всей силы.
— Всё! Дрю, запрещаю всякую херню читать.
— Иди мой руки, буду кормить.
— Пошли, спинку мне помоешь, — он потащил меня в ванную комнату.
— Влад, Влад, — пищала я.
В душ? Он смеётся, мой макияж!
Облизывался, как кот, распахнул серые голодные глаза. Снял футболку, открыв взгляду своё офигенное тело. Звякнул тяжёлый золотой крест об широкую цепочку.
