Решил он взять с собой и Кошура, благо у того в коммуналке кантовался корешок Фыня, проживавший в доме с незапамятных времен.
Выйти решили сосранья, ибо Агнэсыч любил нахаживать в гости по дню, к тому же намеревался он выпить пару колобашек «Спецухи» с бывшей соседкой Любкой, коия являлась юридической хозяйкой Фыни. Сурен предпочел пассивно отдыхать дома и страховать домочадцев на расстоянии.
В итоге, выдвинулись к обеду и на Старорусской оказались к часу дня. Любка встречала Агнэсыча как родного, на коммунальной кухне стояли «Оливье» и «Шуба», не хватало только алкоголя, так что баллоны Льва пришлись ко двору. Коты же тиранулись хвостами и убрались в угол кухни, начав задушевный разговор на старые темы. Любовь и Лев заговорили о повышении цен на коммунальные услуги, корили ЗакС и Вальку за неграмотный подход к такому ответственному мероприятию как уборка сосулей и сетовали под пиво на нонешнюю молодежь, ссавшую в подъездах и равнодушную к политической ситуации в Российской Федерации.
Тем временем Кошур с собеседником решили помянуть утопшего собрата, который нашел упокоение в промозглых водах Невы по милости некоего пьяного курсантика, одно время проживавшего в коммуналке и взъевшегося на дитя животного мира за несогласованные метки территории.
Решили по-старому обойтись валерианой имеющейся в аптечке Любви. Судя по объему успокаивающего средства, поминки легко могли легко перерасти в пьянку.
Неожиданно на кухне материализовался Чужой, также проживающий в Полежаевском и решивший сделать себе бутерброды из булки с хлебом. Увидев его, Лев вспомнил прежние обиды, так как раньше цеплялся с этим исчадием местных помоек по пьяному делу. На шум катающихся по зассанной его корешом кухне тел заглянул львовский питомец и мигом впрягся за хозяина, поцарапав сопливую мордасу неадекватного агрессора.
Чужой убрался в свою келью, шипя, что так это не оставит. Всё стихло и слегка ободранный, но бравый Агнэсыч решил прочитать Любови стихотворение, написанное его другом из Медвежки. Вот оно дословно:
Осеннее.
Над Охтой стелется туман по-утряни, на.
Живу я, простой пацан, в деревне Мурино.
Если хочешь отыскать, Тебе отвечу я –
Ты от метро иди-крути, налево-вправо, не гунди.
К мосту над Охтой выходи.
Увидишь дом, высокий дом, живу я в нём.
И всё путём, со мной соседи и друзья,
Осенняя мелодия…
Люба умилилась, и в глазах её появился старый как мир блеск. Но тут в квартиру ввалилась толстая узбечка со своим хахалем с колбасного, сводя весь интим на нет своими семимесячными сносями. Лев Агнэсыч пригорюнился и тут же дожрал пивной колобан залпом.
