«Напишу насчет нее Вилмору», – определился Эдман и доел свою порцию.
– А как вы попали в нашу школу? – спросила Сонар, посмотрев на него своими огромными, наивными глазами.
Врать ему не хотелось, но и правду сказать он не мог.
– Старый друг попросил меня о помощи, и вот я здесь, – улыбнулся он обезоруживающей открытой улыбкой. – Очень интересный опыт, скажу я тебе. Раньше я никогда не преподавал дайнам, только молодым максисам.
Беатрис рассмеялась, и Эдману показалось, что он никогда не слышал такого приятного легкого заразительного смеха.
– Вам, наверное, очень сложно приходится, – сказала она, и в ее голубых глазах отразился веселый блеск. – Нас ведь никуда не выпускают из школы, да и гости здесь бывают редко. Разве что на смотринах да выпускном балу. Поэтому любой новый человек, особенно мужчина, – огромное событие. Про вас ходят самые фантастические слухи. Но больше всего разговоров о вашем семейном положении.
Эдман не сдержал презрительную ухмылку, исказившую черты его новой внешности отнюдь не в лучшую сторону.
– Я вовсе не скрываю, что холост, – с нотками раздражения произнес он.
– Это так прискорбно, – к его безмерному удивлению отозвалась Сонар с явным сожалением в голосе. – Наверное, вам очень одиноко без близких любящих людей.
Эдман отвел взгляд, чтобы скрыть от адептки вспышку гнева, внезапно всколыхнувшегося в душе. Он не выносил, когда его жалели, а уж из уст такой неопытной, не знавшей настоящей жизни девушки подобные слова в его адрес звучали, как сокрушительный удар по самолюбию. Чувство невыразимой тоски овладело им, он ощутил себя древним разваливающимся на части стариком в сравнении с юной изящной особой, сидящей напротив.
– Мне пора, – вздохнула Сонар, так и не дождавшись от него ответа. – Большое спасибо за угощение и за помощь.
Она посмотрела на него с такой искренней признательностью, что он тут же забыл о своих мрачных мыслях и поднялся, чтобы ее проводить.
– Благодарю за компанию, – улыбнулся он и слегка ей поклонился. – Рад, что смог оказать тебе небольшую услугу.
– Всего доброго, профессор, – с чувством сказала Беатрис.
Он распахнул перед ней дверь, и она покинула апартаменты.
Эдман заперся на все замки, прошел в спальню и занял кресло перед бюро. Он договорился с Вилмором выходить на связь каждый седьмик, и ему срочно требовалось все обдумать, а для этого лучше всего было изложить известные факты на бумаге.
«Итак, что мы имеем? – размышлял он, выводя имена тех, на кого указала Сонар, рассказывая о пропавшей адептке. – Патронесса Пигирд – одинокая мединна, прослужившая всю жизнь у директрисы, а теперь заправляющая в школе всеми хозяйственными нуждами. Сегодня она не пошла, как остальные работники, в Финар, а осталась в Камелии. В ее кабинет наведывались какие-то подозрительные типы, больше похожие на мединов, но одетые как лоуны. Школу они покидали через задние ворота на телегах, груженых поклажей. Нужно сообщить Вилмору, пусть отправит людей разузнать, что это за люди, и что они забирают отсюда».
