выше и безличнее. Или, может быть, размышлял он, несмотря на недавние визиты, он все еще помнил Драллар как игровую площадку своего юношеского «я», когда все казалось бы больше, темнее и пугающе.
Независимо от того. У Маландере были свои извращенные чары. Алеевский район, однако, казался на редкость их лишенным. Это был район старых, уже ветхих построек, многие из которых имели коммерческое происхождение, которые были захвачены и превращены в жилые помещения низшими слоями населения города. Те футуристы, которые давным-давно предполагали, что машины однажды возьмут на себя всю грязную работу человечества, были не более чем развлечением мечтателей. Автомат мог мыть полы и сам себя опорожнять, но в конце цепочки утилизации какой-то бедный человек все еще должен был решить, что делать с окончательным мусором. Машины могли мыть посуду, но не сортировать ее по индивидуальному вкусу. И неизбежно, неизменно всегда находились люди или инопланетяне, желающие выполнять работу машин за меньшие деньги, чем стоимость эксплуатации и обслуживания соответствующих машин.
По крайней мере, в Алевеве было меньше плавучих фладов, размышлял он, пока Субар подгонял его. Отсутствие располагаемого дохода у местного населения соответствовало параллельному сокращению рекламы по соседству. Поврежденные машины соревновались за место на улицах с поврежденными людьми. Эмоциональный эфир, который он не мог заглушить, был наполнен предательством, завистью, отчаянием, разочарованием, ненавистью, желанием и тоской. Судьба всего человечества, подумал он, или только этой части вида? Голова пульсировала.
Он был рад, что Клэрити не с ним, что она вернулась на Новую Ривьеру и в безопасности в заботливых руках Брана Це-Мэллори и Трузензузекса. Лучше она оправится от своих ран там, чем страдать от его все более унылой компании в такой обескураживающей обстановке.
Субар не обратил внимания на его меланхолию. Либо так, либо молодежь была к этому равнодушна. Протянув руку своим Талантом, Флинкс не мог сказать. Не помогало и то, что его проводник еще не был эмоционально зрелым.
Затем они свернули в смехотворно узкий проход, не отвечающий стандартам, поднялись по винтовой лестнице, с трудом проложенной в старом дренажном люке, и на третьем уровне остановились у дверного проема, настолько примитивного, что в нем совершенно не было бдительной электроники. .
"Дома." Выражение лица Субара, когда он говорил, говорило гораздо больше, чем само слово. В этом полуругательстве заключен жизненный опыт, подозревал Флинкс, изучая лицо Субара. Жизнь, которая, насколько он мог судить по эмоциям юноши, не была наполнена восторгом. Субар использовал ключ — настоящий примитивный полиморфный ключ, как с изумлением увидел Флинкс, — чтобы открыть портал. Интерьер был наполнен вонью немытых и криками неотесанных.
