Из ниши для хранения вещей, куда он осторожно положил его, Такуна вынимал и снова надевал свою рабочую одежду. — С какой целью?
Быстрый взмах рукой вниз означает невежество. «Мне сказали доставить заказ. Больше ничего."
Конечно, не было. Он всего лишь посланник, с пониманием подумал Такууна. Каким бы молодым он ни был, к его имени, вероятно, все еще прибавлялось по меньшей мере дюжина сослагательных наклонений. Когда курьер ушел, администратор увидел, что его коммуникатор действительно горит. Это не могло быть слишком серьезной чрезвычайной ситуацией, иначе устройство прервало бы его перерыв с помощью сигнала тревоги. Это, по крайней мере, обнадёживало.
Это не заставило его меньше удивляться или меньше нервничать. Что хотел от него главный администратор Скокосаса Келиичу? Он никогда не имел дела с Келиичу лично, встречаясь с высокопоставленным чиновником лишь в нескольких официальных случаях. Келиичу стоял на несколько уровней выше него в административной иерархии. Зная, что его товарищи по купанию все еще наблюдают за ним, он повернулся и понимающе кивнул.
«Кажется, почтенный Келиичу желает моего совета. Мне жаль, что я должен проститься с вами так скоро.
Один из купальщиков понимающе прошипел. — Я думаю, мы провели здесь достаточно времени. Работа ждет всех нас».
"Действительно." Претендентка Такууны выбралась из песка, ее гибкий хвост лениво махал взад-вперед позади нее, когда она вынырнула. Золотые песчинки мелкими песчаными струйками сыпались у нее со спины и с боков.
Он бы остался смотреть, но меньше всего ему хотелось заставлять кого-то столь важного, как Келиичу, ждать. Ожидание чего? Пока он целеустремленно шагал по коридорам комплекса, шлепая сандалиями по гладкому полу, беспокойство Такууны усилилось. Удовольствия, которые были несколько времен назад, быстро угасали. Он сделал что-то не так? Он сделал что-то правильно? Что было настолько важным, что нельзя было передать через коммуникатор и требовалось очное общение?
Внезапная мысль так встревожила его, что его острый язык рефлекторно высунулся между передними зубами. К счастью, поблизости не было никого, кто мог бы стать свидетелем падения. Человек! Это имело какое-то отношение к тому отвратительному оправданию для разумного, что он по провидению сбросил скалу, отправив его на гибель. Как и положено, его отчет о происшествии был немедленно подан. К настоящему времени он думал, что его уже давно рассмотрели и приняли. Произошло ли что-то непредвиденное, что скомпрометировало его тщательно продуманный рассказ об обмане инопланетян и отчаянной самообороне? Пока он шел, он мысленно просматривал написанное. Он не мог найти в этом никакой вины. То, что он не смог этого сделать, только сделало его еще более беспокойным.
