Поворачиваю голову на звук открывающейся двери. Заходят Кай и Джон.
– Эйден, ты должен отдохнуть. – говорит Джон.
– Да. – вторит ему Кай. – Поспи, брат, я посижу с ней. Как только она придет в себя, я разбужу тебя. Обещаю.
– Нет, я ее не оставлю. – я непреклонен.
Они видят это и решают не спорить.
– Маркус проснулся. – со смешком говорит Кай. – Злой, как черт. Рвался сюда.
– Я отправил к нему Кристину. С ее чудодейственным бульоном. Думаю, как только он поест, сразу же заявится сюда. – говорит Джон.
– Что он рассказал? Что там произошло?
– С его слов, они шли по кладбищу, когда он услышал тихий выстрел. Видимо стреляли с близкого расстояния. В первый раз стрелок промахнулся. Маркус заметил его, но успел только оттолкнуть Ханну, когда в шею ему прилетел дротик. Больше ничего. Внешность стрелка он не рассмотрел. Заметил только, что он был в черном, в маске или шлеме.
– Мотоциклист. – только и говорю я.
Кай открывает было рот, чтобы сказать что-то, как вдруг раздается стон, и Ханна начинает двигаться. Я подхожу к ней поближе. Она с огромным трудом открывает глаза. Ее глаза… они больше не черные. Они темно-серого цвета, прекраснее я в жизни не видел.
Она смотрит на меня, в глазах ее стоят слезы.
– Ханна? – зовет Джон. – Как ты себя чувствуешь?
Я сгребаю ее в охапку и крепко прижимаю к себе. Она жива. Она в порядке. Ханна отвечает на объятия, а потом как будто опомнившись, отстраняется, смотрит на Джона и Кая. Они искренне улыбаются.
– Все в порядке. Я все рассказал им.
На лице ее читается облегчение, но по щекам все равно текут слезы.
– Маркус? – слабым голосом говорит она. – Он… жив?
Серьезно? Сама чуть не умерла, но волнует ее здоровье Маркуса.
– Да, с ним все хорошо. – отвечает Джон.
Она с облегчением выдыхает.
– Хорошо. Мне нужно поговорить со всеми вами. Я все вспомнила.
Медленно, очень медленно ко мне возвращается сознание. Я слышу знакомые голоса, но разобрать, что они говорят не могу. Более того, я не могу точно сказать, кто это говорит. Просто голоса звучат знакомо.
На меня обрушивается осознание всего случившегося.
Боже, что же я натворила?! Какой дурой была, что повелась на уловки Фрэнка Роджерса. Правильно говорил Джон, Фрэнк – умелый манипулятор. Промывка мозгов – его главное умение. И я попалась. Мне именно промыли мозги. Начиная с семнадцати лет, я готова была сделать для "Равенства" все, что угодно, хотя тогда еще не вступила в их ряды и не понимала их цели. Клэр, выходит, все еще с ними. А мой отец? Не верю, что он так легко мог отдать меня в лапы Фрэнка. Значит руководитель "Равенства" что-то на него имеет, иначе, мне предстоит серьезный разговор с папой.
