Ответом мне был совершенно недоуменный взгляд буддиста, которому предложили раздавить таракашку.
– Что ты… Я не сражаюсь. Я лучше умру сам, чем отниму другую жизнь. Просто твой архей… Который ты мне подарила. Он сильный, но его мало. Чтобы выбраться из заточения, мне нужен был весь его огонь, и мои древние создания помогли… Если бы не они, я бы умер.
Он с тоской посмотрел на туши, которые лежали на песке. Так вот оно что… Так… Очень интересно… В голову стукнуло озарение.
– Они вам подчиняются, а не Хен?
Акатош кивнул.
– Я их создал первыми. Они мои творения. Так жаль…
– То есть, это вы сделали так, что меня ранило одно из твоих созданий, и морские ведьмы отказались от меня?
Ответом мне был очередной недоуменный взгляд. Притом настолько кристально честный, что усомниться в его искренности было бы совершенным кощунством.
– Ага, значит, не вы… А вы можете вернуть меня домой? В мой мир? Этот, как бы помягче сказать, меня достал.
– Пока я без сил. Мой клинок мне нужен для того, чтобы вернуть хотя бы немного своей силы. Моя жена забрала мой огонь, века на дне моря истощили меня.
Акатош сгорбился, закрыл лицо руками. Из-за этого его и без того не очень мелодичный голос звучал еще тише и приглушеннее.
– Я рад снова дышать воздухом и трогать песок, рад видеть тебя, создание другого мира, которое спасло меня, но я ничего не могу сделать, пока мой клинок потерян. И свою жену я не верну…
– А что вообще случилось-то? – подобралась я к самому интересующему меня вопросу, но, по закону подлости, все самое интересное всегда накрывается большим обломом.
Потому что по песчаной косе, подобрав длинные юбки, бежали морские ведьмы, дочурки Каспады. Они высыпали на берег и шли целенаправленно в нашу с богом сторону, отчего мне захотелось зарыться в песочек и не отсвечивать.
– Э, Акатош… Нам бы, как бы помягче сказать, тут не рады.
– Почему?
Изумительные черные брови приподнялись, на лбу собралась недоуменная складка. Он был по-настоящему удивлен.
– Ну, там ваши… э… внучки идут. И я думаю, что лучше бы им не попадаться под руку. Ощущение у меня такое.
– Они – моя кровь.
С этими словами он встал, вытянулся во весь свой немаленький рост. И я, не подумав, ляпнула, глядя на его мужское… мужскую красоту:
– Вы бы хоть прикрылись, а то я девушка нецелованная, незамужняя… Да и внучки ваши в восторге не будут, ежели все же хотите повидаться.
На что бог (вот тут у меня отпала челюсть) покраснел. На белых скулах вспыхнули пятна румянца, похожие на раздавленные вишни. Он отвернулся и направился к ближайшему кусту, срывая с него кустистые ветки и сооружая на ходу классический костюм представителя племени мумба-юмба. Я хихикнула, а потом, уже не таясь, заржала в голос. Ну просто бог, этот прекрасный и восхитительный образец мужчины, выбрал для наряда не широкие лопуховые листья, а колючий даже с виду кустарник с гроздьями розовых соцветий. И выглядело это… О-о-о! Невероятно! Как смесь стриптизера из Капотни и Грельды из травести-шоу, которому натерло нежные места двумя килограммами металлических чаевых. Он и двигался еще очень осторожно, прихрамывая – подозреваю, что колючки, которые впиявились в его прекрасную задницу, не добавляли приятных ощущений.
