Проверяя теорию, я сжала в руке водоросль. Пальцы тут же окрасились в розовый цвет. Выдавила немного сока на рану у колена, которую оставила особо противная ракушка. Сработало! Ранка затянулась прямо на глазах.
Я выпрямилась и посмотрела на лицо Каспады, ожидая увидеть осуждение или недовольство. Ее глаза были закрыты, и с ее израненных скул капали слезы. Дочь богини молча плакала.
– Каспада, – тихо позвала я, растерянно крутя в пальцах розовую водоросль.
Она открыла уставшие, мудрые, совершенно неземного цвета глаза, и в ее взгляде я увидела такую бешеную, такую сумасшедшую благодарность, что даже смутилась.
– Ты позволишь?
Она опустила ресницы.
Я приблизилась к ней: ее лицо при ближайшем рассмотрении было сильно повреждено кораллами – их маленькие острые края едва виднелись, вспоров кожу. Осторожно, едва дыша, коснулась пальцами в розовом соке ее израненных губ. Мало… Очень мало одного ростка.
Я беспомощно огляделась. В том темном коконе, в котором мы находились, было пусто. В отдалении проносились угрожающие огромные силуэты. Зверушки Хен? Я нагнулась к самому дну, рассматривая песок там, где нашла первый росток – но ничего. Пусто. С досадой пнула песок и чуть не завизжала от радости: под ним было целое скопление розовых водорослей! Они, высвободившись, тут же рванули вверх. Невысокие, но мясистые! То, что надо. Я срывала напитанные соком веточки и выжимала из них сок прямо на лицо Каспады, боясь прикасаться к нему. Время шло, но я его не замечала, стараясь облегчить участь несчастной. До тех пор, пока Каспада неожиданно четко и ровно произнесла:
– Достаточно.
Я удивленно посмотрела на нее. Розовый сок, казалось, впитался в ее кожу. Никаких ран больше не было, да и иголки кораллов исчезли, словно втянулись внутрь.
– Пусть славится твое благородство, дочь чужой земли. Ты сделала больше, чем все мои дочери за всю свою жизнь. Я не забуду, – тихо сказала она.
Я кивнула, не считая нужным что-то отвечать. Но не спросить не могла.
– Ты можешь вернуть меня домой?
– Нет. У меня нет такой силы. Но сможет другой.
– Значит, богиня..? Хен?
Уголки губ Каспады опустились вниз.
– Моя мать заточила меня здесь.
– Да ладно!
Я так изумилась, что не удержалась от восклицания. Вот это поворот!
– То есть… как? Она, получается… Но за что?
– Я для нее зло, – грустно ответила дочь богини.
М-да. Воистину, наказание божества! Меня передернуло. Ни один поступок не стоит таких мучений, которые испытала на себе несчастная Каспада. Ужас-то какой! И я сейчас на островах настоящей садистки, этой ее насквозь божественной маменьки! Вот блин!
