– Вот так сразу? – растерялась я.
– А чего ждать? Прощайся – и поедем.
Я машинально кивнула, не успевая за скоростью происходящего.
– Песчаник твой в королевской усыпальнице, – подсказал Акатош, прочитав мои мысли. Вот где дар Зара… Все теперь ясно.
– Эй, проводи, – приказал Акатош бывшему правителю.
Тот послушно подошел и машинально протянул мне руку. Видимо, он сам был в шоке не меньше моего.
Мы вышли на улицу. Солнце все так же надоедливо пекло, пахло тюльпанами, но тишина, стоящая над городом, была невероятной.
Еще бы – в каких-то пять минут уложилась смена правящей верхушки, политический уклад и оказалось отменено рабство. Тут кого хочешь пришибет.
– Ты из другого мира? – нарушил молчание песчаник, как только мы отошли подальше от дворцовых стен.
Я кивнула.
– Никогда таких не встречал, – с неожиданным интересом сказал он, искоса разглядывая меня.
Я пожала плечами.
– И Зар тоже?
Я кивнула, не собираясь отвечать. Он меня нервировал, но, видимо, напрасно, потому что все же привел меня к королевской усыпальнице.
– Ирдан, – позвала я, заглядывая в прохладную темноту.
Никто не отозвался, и я спустилась вниз по коротким ступенькам.
В полумраке, у дальней стены, я увидела Ирдана. Он неподвижно сидел рядом с одним из открытых саркофагов.
– Ирдан, – снова позвала я, и он обернулся.
Странный, молчаливый, словно постаревший, с резкими скулами, упрямо сжатыми губами.
– Я уезжаю с Акатошем. Возвращаюсь домой, – тихо сказала я.
Он кивнул, ничего мне не ответив, но взгляда не отвел. Песочные, мерцающие в полумраке глаза смотрели на меня жадно, умоляюще.
– Вот… Пришла попрощаться и поблагодарить. А это… Мавен?
Ирдан снова кивнул.
– Тогда не буду мешать. Прощай, Ирдан, и спасибо тебе. Я никогда не забуду того, что ты сделал для меня. Для всех нас.
– Прощай, – обронил он сквозь зубы и отвернулся.
Я вышла на улицу. Правителя поблизости не было, но дорогу во дворец я помнила. Я шла по усыпанной цветами дорожке. Вот роза, вот желтый тюльпан, вон там, кажется, россыпь маргариток, а это вообще орхидея… Красивая. Я нагнулась, чтобы поднять цветок, и тут рядом с ним на раскаленную от солнца дорожку упала капля. Неужели дождь? Я подняла глаза к небу. Голубому, безоблачному. И только тогда я поняла, что плачу.
Успокоилась я только через четверть часа. Воинственно вытерла нос, сполоснула лицо в небольшом чане при входе во дворец (надеюсь, он не предназначен для мытья ног). Акатош уже ждал меня.
Зар, стоящий тут же, улыбнулся мне. Игор, нахмурившись, скромненько колупал ногтем обивку кресла.
