Ничего из этого, конечно, не вышло. Акатоша вместе с остальными выигравшими снова оставили у белой разметки. Меч… Взять свой клинок, и тогда, возможно, удастся еще что-то изменить. Вот только сил не было. Едва прогремели барабаны и стражники отдали команду «к бою», Акатош завалился прямо в кучу смятых цветов, теряя сознание. И уже не видел, как метнулись к оружию соперники.
Бог умирал.
***
Когда Акатош вышел на арену в первый раз, Зар ощутил от него такой сумасшедший всплеск эмоций, что он пробил его врожденную защиту. Чувства бога затопили его сознание с головой, что для Зара было практически невероятным – долгие годы жизни с его даром приучили его всегда держать себя под контролем. Сейчас же контроль пал. Там, где раньше была стальная ментальная стена, оказался мятый картон.
Зар, подчиняясь ощущениям, заглянул в разум Акатоша и едва сдержал крик. То, что он ощутил в его сознании, не могло принадлежать человеку. Спасаясь от чужого огня и ярости, которые стремились выжечь его разум, Зар скользнул глубже, в память. И замер, потрясенный еще больше. Века на дне моря, голубые фосфорные нити, связывающее тело, отчаяние, жалость и любовь... Мелькнула тоненькая беловолосая фигурка женщины, рассыпающаяся на капли воды. «Богиня», – выдохнул про себя Зар. Он зачарованно наблюдал за сменяющимися образами: дети, ставшие королями, божественный остров, беловолосые девочки, играющие на песчаной косе, перламутровая ракушка на мужской ладони – впервые созданное творение бога разрушения. А до этого – огонь, прах, смерть, которые полыхнули в его голове страшной болью. Зар поспешил покинуть сознание бога и едва не запаниковал, поняв, что не может. Испугавшись, он резко рванулся из чужого разума. Это было больно – словно прилипнуть языком в сильный мороз к железной трубе и, освобождаясь, дернуться изо всех сил.
– Не человек… – прошептал Зар. Сознание бога, который жил долгие века, было настолько глубоким и затягивающим, что Зар все никак не мог оправиться от шока.
Вывели его из этого состояния глаза иномирянки, полные слез. Теперь картинка сложилась полностью. Все встало на свои места.
Когда на арену вышел Акатош – бледный, бессознательный – Зар снова осторожно заглянул в его сознание и опять был поражен. От прежнего убийцы и яростного бога не осталось ничего. Сожаление, намного большее, чем и у сотни раскаивающихся людей, смешивалось с обреченностью. Эти чувства были для Зара как набат – громкие, цельные, яркие. Разум бога ничем не походил на разум обычного человека.
