Он что, ревнует? Да нет, бред…
— Нет. Я не сплю с ним, — тихо отвечаю. И тут же злюсь на себя. Какого черта я перед ним оправдываюсь?! — А если бы и спала, это не твоё дело, Кирилл.
Смело встречаю его потемневший взгляд. Вздергиваю вверх подбородок. Какое-то время мы боремся взглядами. Никто из нас не хочет уступать. А затем Кирилл неожиданно стремительно преодолевает разделяющее нас расстояние, аккуратно хватается пальцами за мой подбородок и поднимает мое лицо.
— Что тебя с ним связывает? — выдыхает он вопрос практически в мои губы.
Задерживаю дыхание и широко открытыми глазами смотрю на него.
От его прикосновения в голове моментально появляется туман. Не могу здраво мыслить. Не понимаю, о чем он спрашивает. Меня сейчас волнует только то, насколько он близок ко мне. Его теплое дыхание на моём лице. Тепло его рук. Его запах, сводящий с ума.
— Саша… — зовет он. И нежно оглаживает большим пальцем мой подбородок. — Что между тобой и Давидом Рустамовичем?
От его поглаживания бросает в жар. Я обескуражена поведением Кирилла. Его близостью.
Я столько раз мечтала снова почувствовать его прикосновения…
— Ничего. Нас связывают только деловые отношения. Он… помог мне занять должность гендиректора, — честно признаюсь, не отрывая взгляда от расширенных зрачков Кирилла.
— А что взамен за свою помощь он попросил?
— Ничего… ну, то есть, почти ничего… Только поддержку в спорных вопросах на голосовании акционеров.
— Вот как… Значит, он не пытался затащить тебя в постель? — всё еще не до конца веря моим словам, спрашивает он. И меня словно окатывает холодной водой. Сознание немного проясняется, и я сухо отвечаю:
— Не пытался. Я сразу дала понять, что между нами будут только рабочие отношения.
За кого он меня принимает, раз думает, что ради должности я готова лечь под любого?! Становиться мерзко.
— Почему? Он не в твоем вкусе? — все так же нависая надо мной и удерживая мой подбородок в плену своих горячих пальцев, спрашивает Кирилл.
С трудом, буквально заставляя свое тело двигаться, отстраняюсь от него.
Становится легче думать и говорить с ним.
— К чему все эти вопросы, Кирилл? Чего ты добиваешься?
— Просто пытаюсь понять, что ты представляешь из себя на самом деле.
В груди становится больно. Он ведь знает меня. Меня настоящую.
— Ты знаешь, какая я на самом деле, — почти шепчу.
— Нет. Не знаю, — он отрицательно качает головой. — Ты никогда не была той, кем я тебя считал.
Его слова бьют наотмашь. Глаза резко начинает щипать от приближающихся слез. Грудь сдавливает.
