— Эй, плоскодонка, — крикнул он, по-видимому, мне. Но в ответ решила промолчать, ибо вместо слов, хотелось хорошенечко плюнуть ему в лицо.
— Эй! Я кому говорю! — не унимался этот мужлан, кинув в мою сторону какой-то кожаный мешок, упавший плашмя у моих ног. — На, пей, — протянул его кривозубый рот.
— Не могу, — сделав над собой усилие, ответила ему ровно, как есть, глядя на тупорылую морду, растянувшуюся в ехидной ухмылке. Моряк при этом только лишь хмыкнул и приблизился ко мне, шаркая пятками по палубе, чтобы поднять свой бурдюк. Наклонился вниз головой, и вместо того, чтобы взять его, высунул язык и облизал мою коленку, хоть и затянутую в кожу ботфорт. В ответ дернула ногой, вдарив по носу наглецу, чувствуя приятный хруст его переносицы.
— Аа-а, мразь! — обижено возопил этот урод и замахнулся чтобы врезать мне наверняка в живот. Ох! Вот об ответном ударе я-то и не подумала! Зажмурилась, напрягла пресс. Но удара так и не последовало. Зато где-то там у борта раздалось:
— Остынь.
Отборная ругань и громкий плеск воды дали понять, что моего обидчика отправили поплавать. И кто бы это ни был, я была ему очень благодарна, открыла глаза и не увидела никого. А в следующий миг раздалось на весь корабль:
— Человек за бортом! — прокричал кто-то сверху.
Из кают высыпало сразу трое. Проскальзывая руками по перилам, чтобы не топать по лестнице, они схватились за канатную бухту, один из них отдал конец другому, а сам подбежал ко мне и приказал:
— Раздвинь ноги!
— З-зачем это? — уточнила я, немало так смутившись приказу.
— Да раздвинь, кому говорю, не то вместе с тобой привяжу! — гаркнул тот, не заметив, как за его спиной буквально вырос темный силуэт из ниоткуда.
— Я тебе сейчас раздвину, — пригрозил незнакомец в плаще, — да так, что ты отправишься плавать вместе с первым.
— Э-э-э, дык я же канат привязать... — начал вдруг блеять моряк, словно овечка на лугу. Следом он получил подзатыльник со звонким шлепком и приказом моего защитника:
— Вон еще одна мачта, иди и вяжи там!
А когда моряк чуть ли не кубарем кинулся туда, куда послали, незнакомец плавным движением достал белоснежный платок, легко различимый даже в такой темени, и брезгливо вытер им руки. Выкинув его тот же час на палубу, пробубнил себе под нос:
— Ох уж эта чернь...
Его длинные черные ногти всколыхнули что-то в моей душе, заставив вопросить тут же еле слышно:
— В-вы некромант?
— Почему ты так решила? — казалось, мои слова заинтересовали незнакомца, и он придвинулся ближе. — Или же это потому, что ты чувствуешь себя трупом?
