Калипсо Духофф он с каждым днём вспоминал всё реже. Прошли годы, и шансы на повторную встречу стремятся к нулю. Даже если он, вдруг, найдёт способ… там уже есть его версия, настоящий Рон Уизли. Зная о поганом свойстве времени в параллельных мирах течь по-разному, можно предположить, что эти двое уже прожили счастливую жизнь и благополучно умерли, оставив после себя двух, может, трёх детей.[5]
Рон с глубоким сожалением решил для себя, что пора оставить надежды. Нужно продолжать жить дальше. Жизнь такова, что не всегда будет так, как ты хочешь. Вроде простая мысль, но всю её горечь Рон неоднократно прочувствовал на своей шкуре.
Можешь быть лучшим солдатом Его Величества, но всё равно будешь терять близких тебе людей.
Можешь быть лучшим гвардейцем Бога-Императора, но всё равно не будешь рядом с женщиной, в которую влюблён до потери чувств.
Можешь стать самым могущественным существом в позднесредневековом мире с каплями магии в эфире и даже вернуться домой, но всё равно не встретишь всех своих родных.
Жаловаться на судьбу Рон не привык, он всегда стойко переносил её удары, но от этого не становилось менее больно.
Надёжнее и безопаснее всего будет не сближаться больше ни с кем. Но Рон так не хотел. Что это за жизнь такая?
Если не будет больше людей, которые тебя ждут. Если не будет тех, кто продолжит жить за тебя и сохранит о тебе память. Зачем тогда это всё?
– Рон, всё в порядке? – обеспокоенно спросил Перси.
Рон молчал и продолжал обдумывать болезненную мысль.
– Рон? – снова спросил Перси.
Медленно переведя взгляд на брата, Рон ответил:
– Да, всё нормально.
Не нормально.
Проклятая война, которую Рон, по привычке, ошибочно продолжает называть своей жизнью, всегда бросала ему вызов. Испытывала его. Проверяла на прочность.
Всякий раз он проходил испытание. Всякий раз преодолевал, порой невыносимые, тяготы. Но надолго ли это?
Он буквально нутром чувствовал, что, куда бы ни направился, его везде ждёт война.
Он к ней ещё не охладел. Она к нему не охладела.
Но можно ли так жить?
Так жить нельзя. Рано или поздно найдётся кто-то умнее, быстрее и сильнее. И тогда Рону придёт конец.
И что он оставит после себя? Пепелища городов? Переполненные могилами кладбища? Холмы из черепов? На это ли он надеялся, когда в детстве мечтал о том, чтобы проклятье перестало его донимать? А может, в этом и был смысл проклятья?
Вырастить кровожадного убийцу, разумного маньяка, решающего все возникающие проблемы при помощи ультранасилия? Что, если в этом и заключается конечная цель проклятья?
