Солнце за один день превратило нас в обожжённых, красных вареных раков. Кожа пока не болела, но все еще было впереди. Звук гонга на ужин прозвучал, когда солнце стало садиться за горизонт и немного повеяло прохладой. Красные, в одних шортах, люди, стали подниматься по отвесной круче, где наверху ждал неприятный сюрприз, унижающий человеческое достоинство. Наверху стоял «владелец» рудника, толстенький негр с четырьмя охранниками. Еще двое были на подстраховке.
Каждого поднявшегося заковывали в кандалы на ногах, заставляли открыть рот и высовывать язык, один негр осматривал полость рта при помощи маленького фонарика. Затем раб должен был стянуть с себя шорты, сесть на корточки и несколько раз прокашляться. Лишь после этого его отправляли в сторону к двум охранникам и он мог пойти получить ужин. Второй раб поднимался на площадку, и вся процедура повторялась. Твердо решив не унижаться перед этими обезьянами, я шагнул на площадку. Когда мне надевали кандалы на ноги, заметил в руках у одного охранника странный предмет, напоминавший медицинский инструмент.
«Анальный расширитель», — промелькнула мысль в голове, хотя готов поклясться, что в жизни раньше не видел подобного инструмента, но сразу возник образ в голове, как применяется данный предмет. Желание геройствовать испарилось мгновенно, покорно открыл рот, затем присел и пару раз кашлянул. Получив отмашку идти, направился за ужином, вспотев от мысли, на что мог нарваться при отказе.
Один за другим выбрались все рабы из карьера, никаких находок в ротовой или иной полости найдено не было. Я даже не представлял, себя как выглядит природный алмаз, а мысль его спрятать просто не приходила в голову. Когда мы ужинали, наш владелец, которого, как оказалось, звали Джон Лакумба, объявил, что в туалет надо сходить до ужина и в специально для этого выделенное сито, которое потом промывалось после каждого. Догадаться было нетрудно, что таким образом ищут алмазы, если вдруг кто-то из нас догадался их проглотить.
У меня не возникло подобного желания, я просто сидел на камне, немного в стороне от всех, пока толпа страждущих справляла нужду прямо на глазах у охранников, пристроив задницы над ситом.
— Долго ты собираешься терпеть такие унижения? — прозвучал голос маконде. Удивительно, как он смог подкрасться так незаметно без шума и даже малейшего шороха.
— Недолго. А тебе какое дело? Разве вы, черные, не все не одинаковые? — после утренних рассказов африканеров я совсем по-другому смотрел на Аруба.
