Снова выбирают Аймана. Этот идиот вновь отказывается. Очень молодая и явно обиженная девушка выскальзывает в дверь. Снаружи слышны возбужденные голоса. Через минуту трое полуголых негритянок, в которых я узнаю тех, кому отказал сомалиец, дикими и очень злыми кошками врываются в хижину и, преодолевая отчаянное сопротивление Аймана, уносят его на руках.
Я сижу, охренев от ситуации. Победитель льва, самый красивый и светлый парень на сто миль вокруг не выбран ни разу! Я думал, что мне придется отбиваться от желающих, а в мою сторону даже не посмотрели. От обиды даже защипало в горле, ну что за несправедливость?
У входа слышу голос вождя, который о чем-то быстро и певуче разговаривает с невидимым мне собеседником, потом его голос затихает. Маленький факел из жира в тыквенной плашке освещает комнату, где я сижу в полном одиночестве и со звенящими от желания яйцами. Пламя светильника пляшет от дуновения воздуха.
Поднимаю опущенную голову. Передо мной стоит черно-красная богиня Эну. Одним движением она скидывает с груди кусок шкуры, вторым избавляется от набедренной повязки… Точеное медное тело, на котором играют блики огня, стройные ноги, плоский живот и словно вылепленная из тёмно-красного гипса грудь.
Абсолютно не стесняясь своей наготы, девушка становится рядом со мной на колени, обхватывает теплыми ладонями голову.
— Але-е-екс…
Я схватил девушку в объятия, но она мягко освободилась и певуче пропела пару фраз: в хижину почти сразу вошли две девушки, и я вначале опешил, думая, что предстоит групповуха. Но увидел в руках у одной большую шкуру, а у второй — несколько тыквенных сосудов. Первая девушка положила шкуру на пол и вышла, чтобы через несколько минут вернуться с небольшим металлическим листом, на котором тлели угли. Я с интересом наблюдал за происходящим, тем более что Эну призывала меня жестами проявить терпение. Лист поставили в центре хижины, затем одна из девушек набросала веточек на тлеющие угли, вторая посыпала порошком из принесенного сосуда. Приятный, пахнувший апельсинами дым стал заполнять хижину. Эну присела очень близко к углям и позвала меня. Когда я подсел, подскочившие девушки сняли с меня рубаху и, несмотря на мое сопротивление, освободили от шорт. Увидев под ними вторые нательные плавки-шорты, девушки прыснули от смеха, певуче перебросились фразами и освободили от этого предмета гардероба.
Увидев меня в полной боевой готовности, девушки снова рассмеялись, похлопывая Эну по плечам и показывая на вздыбленное естество. Я присел рядом с девушкой, стараясь ногами прикрыть паховую зону. Эну придвинулась вплотную, и в следующую секунду нас накрыли шкурой.
