Дети возвратились из Марокко загоревшие и отдохнувшие. Ей и Варваре привезли роскошные арабские шарфы, украшенные золотыми вензелями, Димке — дыхательный аппарат, редкие лекарственные сборы и смеси.
— Не вздумайте им пользоваться, не показав специалистам! — волновалась Вожена, но Людочка, конечно же, и не собиралась этого делать.
Димка подсоединил фотоаппарат к компьютеру и любовался снимками счастливых родителей на фоне пляжей и минаретов. Чуть позже прибыла Варвара с корзиной фруктов и огромной бутылкой чинзано.
— А я что буду пить? — приготовился обижаться внук, но изобретательная московская бабушка заявила, что гора марокканских апельсинов не для закуски, а для запивки, и Диме пора не хныкать, а сполоснуть соковыжималку.
Вечер провели шумно и мило. Людочка увела старших женщин в спальню, где, заговорщицки улыбаясь, извлекла со дна своего саквояжа изящные коробочки. Там оказалось по-арабски экстравагантное, золочено-серебряное, с блестками, дамское белье. Вожена озадаченно подвигала бровями, представляя реакцию супруга на обновку, а Варвара сразу же принялась вращать бедрами, изображая танец живота.
Из зала доносился Димкин хохот.
— Володя фотки комментирует, — виновато улыбнулась невестка и добавила: — Малышу меньше всего гостинцев — московского ребенка трудно удивить игрушкой. Ему бы настоящего котенка или щенка. Я бы решилась, если бы не астма.
— На моего Пупса он не кашляет, — справедливо констатировала Варвара Игоревна, имея в виду лохматую собачонку.
— Ну как ты не понимаешь…
Завязывался привычный спор о природе Димочкиной аллергии, и Вожена оставила женщин доигрывать в «дочки-матери». В большом холле действительно шел фотовидеосеанс. Момент для разговора был идеальный.
— Не верится, что отдых позади, да сынок?
— У меня еще законных три дня — специально оставлял. Работать буду только по телефону — в офис ни ногой. И Людмила тоже. Уроки с Димкой повторим, по врачам пройдемся.
Мальчик поморщился, но Володя сделал строгое лицо:
— Нам твою астму побороть надо, мирное сосуществование исключается. Бабуля, бедная, перенервничала, мы с мамой сами не свои последние дни догуливали. Так что, сынок, придется снова потерпеть.
— Я пять дней как из больницы — там сто раз все сдавал-пересдавал, и в баночки, и в бутылочки, и в колбочки. Ничего нового твои профессора не увидят. Рецептов полная полка, и коробки таблеток рядами стоят. У меня ингалятор в каждом кармане! Надоело! Врач сказал — я перерасти должен! Надо было меня грудным молоком кормить!
