Рано утром Слепой остановил такси у приметного палисадника и посигналил. Девушка вышла не сразу. А еще через минуту скрипнула ближайшая калитка и оттуда выкатился плотный, маленький мужчина, одетый в гражданское. Сиверов вышел наружу и приветливо распахнул дверцы автомобиля. Толстый Люк радостно занял место рядом с Николь и сразу положил лапу на ее острую коленку.
— Командуйте! — весело попросил Слепой, и Люк объяснил, куда ехать. На самом деле, и дойти до нужных ворот было бы совсем нетрудно, но Глебу не хотелось терять ни минуты утренней темноты. Он заметил, что Люк не забыл портупею с пистолетом, наручники и металлоискатель. Пришлось прикинуться придурковатым русским милягой, смачно откупорить банку пива, поинтересоваться здоровьем супруги и детишек. Несчастная Николь только хлопала глазищами. Час назад она позволила мужу маминой подруги расстегнуть на себе не только пуговку блузки, но и застежку бюстгальтера. И все ради того, чтобы Пьер провел с ней рядом несколько темных предрассветных минут. А он кокетничает с ее утренним мучителем, поит его пивом, крошит сэндвичи, почти не смотрит в ее сторону. Выходя из такси, даже не подал руки — рассказывал Люку анекдот о политике и неприлично жестикулировал. Прогулка оказалась ненужной и бессмысленной — большую ее часть Николь плелась за хохочущими мужчинами и глотала слезы. Когда совсем рассвело, Пьер остановился под толстым деревом и вынул из бездонного рюкзака колу, пластиковые стаканчики, очередной пакет бутербродов. Садиться на остывшую землю не хотелось — все просто прислонились к шершавому стволу и запили завтрак холодной колой.
— Тебе понравилось? — робко спросила Николь. Ему и в самом деле понравилось: по разным диагоналям несколько раз пересекли весь парк, удалось обогнуть здание Бюро по периметру, пройти мимо главного входа, даже опустить рюкзак вниз, к утопленному в землю подвальному окну. Теперь надо было взглянуть на показания датчиков, а для этого лучше бы остаться одному.
— Замечательное приключение. Спасибо и тебе, и Люку. Вот только поесть толком не получилось — сейчас бы горячего чайку или кофе. Так что я в гостиницу.
— А может быть, к нам? Мама будет рада… — девушка цеплялась за последнюю возможность отделаться от Люка и остаться с понравившимся мужчиной один на один. Почему бы не наградить ее за помощь? Пусть успокоится, перестанет комплексовать, прекратит хныкать. Николь действительно плакала, крупные слезинки оставляли на гладких щеках темные дорожки и повисали на круглом подбородке. Она не вытирала их, не играла выбившимися из-под красной шапки кудряшками, не облизывала припухшие от плача губы. И не красовалась… Впервые была абсолютно, бескорыстно искренней. Он не мог отвергнуть ее безобидное приглашение. Глеб согласился и был награжден милой измученной улыбкой и вздохом облегчения.
