– Ты сбиваешь меня с мысли.
– Наоборот, пытаюсь натолкнуть тебя на неё.
– Подожди. Подожди. Я просто хотела сказать, что сегодня мне стало не по себе. Это было похоже на один из опытов Басто. Он подносит лучинку, а из небольшого сосуда с веществом, похожим на соль, начинают лезть словно чудовищные щупальца морского полпо. Ты будто вспыхнул весь, и я боюсь, что такой пожар может навредить нам, понимаешь?
– Я слышу каждое твоё слово, любовь моя.
– Басто сказал, что эту соль нельзя хранить рядом с огнём. Вам предстоит сталкиваться теперь, ведь так? Твой огонь очень, очень жарко пылал сегодня.
– Так, – сказал Конда, ероша волосы. – Так.
– Прости, если я болтаю лишнего. Я не хочу, знаешь, пытаться поучать тебя или подталкивать к чему-то, как Вагда, Анеит или Атойо. Я и сама кинулась на него с вилкой, а до этого метнула нож...
– Надо было ещё и ложку попробовать, душа моя. И, к слову, нож – не самое действенное из твоего оружия. Вот пропуск...
– Прости.
– Ничего. Я не в обиде. Эта не та часть моего тела, о потере которой нам стоило бы печалиться. Почему ты хихикаешь? Я говорю о голове. И уж точно я не думаю, что ты станешь похожа на Вагду, Анеит или Атойо ни спустя двадцать лет, ни тридцать, ни восемьдесят или сто.
– Столько не живут.
– Ты очищаешь мои мысли и дух, да и на тело благотворно влияешь, вот, посмотри, видишь? Может, это и есть ключ к обретению бессмертия? А ну, давай-ка проверим...
Утро поднималось с первого этажа, от очага, запахами ачте и жареных яиц с ветчиной, смехом Кимата и шорохами шагов, голосами на улице, которые доносились из открытого окна.
Аяна потянулась, зевая, придавленная к постели тяжёлой горячей ногой Конды, и поёрзала, придвигаясь к нему поближе.
– М-м? – сонно спросил он. – М?
– Ничего, – шепнула Аяна, чувствуя, как счастье охватывает её, и прижалась ещё сильнее. – О, ты проснулся?
– Не весь, – зевнул Конда. – Частично.
– Я чувствую, – хихикнула Аяна, прислушиваясь к звукам внизу. – Конда, у меня теперь есть ками.
– Это та, раненая? – шепнул Конда, шаря рукой под одеялом.
– Нет. Другая.
Конда замер.
– Меня не было меньше трёх дней, а ты набрала почти полный штат катьонте. А та раненая тогда кто? По возрасту тянет на молодую экономку.
– Это Вараделта.
– Вараделта...
– Просто Вараделта.
– Ясно. Эй, душа моя, это нечестно! Куда ты?
– Там внизу полно народу, и слышно каждый шорох, – сказала Аяна, слушая, как поскрипывает лесенка, и натягивая платье. – Мне не хватает двери.
