– Угощаю вином за счёт заведения, – сказал он. – Я загадал на вас. Как чувствовал, что в этом году вы приедете до праздника Нового Года.
– И что же ты загадал, Гастилл, дружище? – спросил его Кадиар, пожимая руку и хлопая по плечу.
– Ну как на что. Конечно, на урожай белого винограда, – рассмеялся трактирщик. – Как будто ты не знаешь, Кадиар. Третий десяток лет тут ездишь, а всё спрашиваешь.
Аяна изумилась. Двадцать с лишним лет бесконечного движения в фургоне! Сколько же было Кадиару, когда он начал этот путь?
Они поели и поднялись в комнату. Гастилл принёс им вино в кувшине и пару дополнительных матрасов.
– Ты играешь на кемандже? – спросил он Аяну, кивая на короб. – Сыграешь внизу? Накормлю вас бесплатно.
Аяна бросила косой взгляд на Кадиара, и он едва заметно кивнул.
– Почему бы и нет, – сказала она. – Сейчас?
– Да. Только подложи ткань под струны. У меня сидят торговцы ачте, не хочу мешать их беседе.
– Ткань под струны?
– Да. Так делают, чтобы звук был тише. Тебя не учили?
– Нет. Я попробую.
Аяна вынула кемандже и взяла полотенце из сумки.
– Это подойдёт?
– Тот человек, который мне это показал, говорил, что ткань должна быть тонкой.
Аяна вздохнула и развязала мешок. Она запустила туда руку, пошарила и вытащила тонкую рубашку из седы.
– Что-то вроде этого, – кивнул Гастилл.
– И куда это?
– Сверни тугим рулончиком и сунь под струны, вот тут, ниже подставки.
Аяна свернула и вдруг поняла, что эта рубашка не её. Ей попалась рубашка Конды. Рука дёрнулась вытащить и расправить её, но тут же пришла мысль – почему? Кемандже рыдает голосом её надорванной души, так почему бы не оставить под струнами рубашку, как напоминание о том, куда и зачем она идёт?
Она провела по струнам. Звук действительно стал тише.
– Вот. Один мастер в Эдере сказал мне, что его жена жаловалась на его бесконечные упражнения, и он стал подкладывать ткань под струны, чтобы не беспокоить её. Он так и сказал мне: «Теперь я раньше перепилю струны моей кемандже, чем моя жена перепилит меня», – хмыкнул Гастилл.
– Наша ондео играет довольно хорошо, – засмеялся Кадиар.
– Так это та самая кира ондео? Твоя слава идёт впереди тебя. Тут пару недель назад проезжали торговцы, которые говорили о тебе. – Гастилл уважительно покивал. – Ну что, пойдём?
Аяна спустилась вниз с Киматом и усадила его за один из столов, а сама села чуть дальше, в углу. Она сыграла несколько длинных мелодий, а потом к ней подошёл мужчина из торговцев, сидевших на другом конце комнаты.
