– Зачем? – удивилась Аяна. – Почему?
– Чтобы никто не перенял, – так же удивилась Иллен. – Зачем мне делиться тем, что я могу делать и продавать сама? Ты-то проездом, так что тебе всё равно, а мне тут жить.
Аяна задумалась.
– Знаешь, я понимаю, о чём ты. Но у нас в долине учат делиться мастерством, чтобы другие люди могли его улучшить. Ты берёшь чьё-то дело и доводишь его до совершенства в своих руках, а потом добавляешь ещё что-то своё, понимаешь?
– У нас тоже делятся мастерством. Только это стоит денег. К сожалению, это очень дорого. Я не могу позволить себе научить мальчишек писать, потому что для этого нужно платить Виеталлу. Он умеет.
– А ты разве не умеешь... Ой, прости, – осеклась Аяна, подумав, что может обидеть Иллен, но та удивлённо подняла брови.
– Что? У нас почти никто не умеет читать и писать. Это дорого.
– Но как же вы... изучаете мастерство? Как улучшаете чьё-то дело?
– Для этого нужно копить деньги и отправлять детей учиться к мастеру. А зачем для этого читать?
– У нас всё записано в книгах. Мы всё записываем и держим в хранилище, чтобы не забывать. И постоянно добавляем туда новое. За знаниями можно прийти туда.
– И туда можно попасть бесплатно?
– Да.
– Но тогда, получается, каждый может научиться чему угодно, если придёт и прочитает?
– Почти. Погоди, Кимат проснулся.
Аяна поднялась к проснувшемуся Кимату, сходила с ним во двор и вернулась к столу.
– Слушай, этот ветер невыносим. Когда он закончится?
– Нескоро. Мы говорили о мастерстве, помнишь?
– Да. Я положу ему каши?
Она кормила Кимата, и Иллен с умилением смотрела на его пухлые смуглые щёки.
– А его отец – образованный? – спросила она.
– Да. Он очень умный, гораздо умнее меня, а вдобавок получил хорошее образование. Я иногда сама не понимала, почему ему не скучно со мной.
Аяна немного подумала и слегка покраснела, но спохватилась.
– Он знает музыку, арнайский, немного разбирается в лекарском деле, а ещё долго учился вычислениям. Я в них не разбираюсь вообще, потому что мне было скучно и я не ходила на эти занятия. Я перестала ходить на них после того, как выучила деление через ствол и веточку. Он как-то раз начал мне объяснять одно уравнение, и через пару минут у него вышло так, что десять – это пять, и это было как какое-то непонятное мне чудо, потому что я потом полчаса пыталась найти, где хитрость, но не нашла, а он смеялся. Зато я бегло пишу, читаю без запинки даже то, что вижу в первый раз, умею сочинять и записывать песни и быстро учусь игре на разных инструментах. Мне больше нравились занятия, на которых мы изучали устройство мира слов, ну, знаешь, разбирали смысл сказаний, а ещё те, где было просто весело. Мне всегда нравилось ходить туда с друзьями. Так всегда веселее.
