Мы вступили в мир вечной тишины. Здесь был похоронен мой брат Абделькадер. Когда умрет мой отец, я приду на его могилу и помочусь на нее. Его могила только для того и будет годна, как справлять здесь большую и малую нужду.
Мы шагали прямо по могилам. Там был один угол, предназначенный для целой семьи. Мальчишка подпрыгнул и крикнул мне:
– Прыгай, чего ж ты ждешь?
Он разложил несколько кусков картона на голой земле и сказал мне:
– Вот здесь твой дом.
Он сделал то же самое для себя. Я сидел, положив руки на колени. Он принялся расспрашивать меня:
– Ты откуда?
– Из Рифа.
– А семья твоя где?
– В Тетуане.
– Вы там живете?
– Мы жили здесь, в Танжере, а потом переехали в Тетуан.
– Ты что, сбежал?
– Да.
– Я тоже.
– А ты откуда?
– Из Джбель Хабиби (значит, он – горец!).
– Ты почему убежал?
– Жена отца прогнала.
– А где твоя мать?
– Умерла. Ты куришь?
– Да.
Он курил сигареты с белым фильтром. Я глубоко вдыхал дым. Кашлял, но испытывал удовольствие. Я спросил его:
– Ты знаешь Тетуан?
– Да. Но не очень. Я сбежал из Тетуана через два месяца после того, как мы поселились там.
– Чем занимается твой отец?
– Носильщик. А твой?
– Ничем. Он был солдатом в испанской армии, а потом дезертировал. Его арестовали и посадили в тюрьму. С тех пор, как его освободили, он гоняет мух на площади Феддан.
– А кто же вас кормит?
– Мать продает овощи и фрукты на базаре.
– А ты что делаешь?
– Помогаю матери, а иногда сам подрабатываю по мелочи.
– Почему ты убежал?
– Отец сильно бил меня. Иногда он подвешивал меня к дереву и лупил ремнем, когда мы жили в Айн Хаббаз.
– Меня отец тоже бил, когда ему мачеха жаловалась.
– А теперь, что ты делаешь?
– Носильщик. Иногда ворую. Ну, ладно. Я устал. Сейчас засну.
Было час дня, когда я пришел в порт. Босой, уставший. Выпил стакан воды. Я прошел перед забегаловкой, где продавали бобовое пюре. Если бы у меня была хоть одна песета, то я мог бы съесть целую миску бобового пюре. Я был такой голодный. Солнце жарило вовсю. Голод и полное безделье. Я подобрал с земли мертвую рыбу. Она сильно воняла. Тошнота подступала к горлу. Я вымыл рыбу и с отвращением впился в нее зубами. Она была протухшей. Я жевал и пережевывал ее, но мне все никак не удавалось проглотить кусок. Острые камешки впивались в мои босые ноги. Я жевал протухшую рыбу как жвачку, а потом выплевывал. У меня во рту надолго остался ее запах. Я растоптал ее ногами. Я жевал пустоту. В животе громко урчало. Голова кружилась. Меня рвало какой-то желтоватой жидкостью, лившейся изо рта и ноздрей. Я глубоко вздохнул. Сердце отчаянно билось. Мне нужна была головка лука, чтобы остановить это головокружение. Я был весь в поту. Я подумал о том мальчишке, который спас меня от облавы прошлой ночью. Почему он не разбудил меня? Наверное, пытался, но безуспешно. Мы даже не знали имен друг друга.
