Но он не садится в машину.
Вместо этого он стоит перед ней спиной ко мне. К нему присоединяется еще один мужчина, и когда он поворачивается в сторону, я мельком вижу его профиль. Он ниже ростом и выглядит моложе, чем громоздкий блондин. Его телосложение также более худощавое, и его пиджак не цепляется за плечи, как у более крупного мужчины. У него длинные каштановые волосы, собранные в низкий пучок, и кривой нос, который я наверняка видела раньше, но где?
Мгновение нерешительности исчезает, когда Кривой Нос и Громоздкий Блондин отворачиваются от меня.
Я дергаю за ручку, но дверь не открывается.
— Дерьмо.
Упираясь в нее ногой в носке, я толкаю, затем тяну, пока жар не поднимается по моим щекам. Я нажимаю кнопку, чтобы опустить стекло, но оно тоже заперто.
— Это бесполезно. Сэкономь свои усилия.
Я вздрагиваю, мои движения резко останавливаются. В моем адреналиновом тумане я не заметила, что кто-то еще был на заднем сиденье со мной.
Все еще сжимая ручку, я медленно поворачиваю голову, чертовски надеясь, что то, что я только что услышала, было игрой моего воображения.
Что я так долго думала о нем, что у меня начались галлюцинации.
Нет.
Мои губы приоткрываются, когда я смотрю в эти напряженные серые глаза из сегодняшнего дня. Они кажутся темнее, более затененными, как будто ночь наложила на них заклятие.
Я прекращаю зрительный контакт, как только делаю это, потому что, если я буду продолжать смотреть, моя кожа будет ползти, моя голова закружится, и я буду чувствовать, как меня вырвет мой пустой желудок.
Упираясь ногой в дверь, я изо всех сил тяну и толкаю ручку. Сначала я подумала, что этот громоздкий человек может быть из полиции и что он арестует меня за убийство Ричарда, но этот русский незнакомец никак не может быть полицейским.
Он на него не похож.
Может быть, он все-таки шпион. Это кажется странно похожим на начало какого-то шпионского фильма о неудачнике — обо мне — которого завербуют для секретной работы в разведывательном агентстве.
Когда все эти толчки и рывки не приносят мне никаких результатов, я толкаю локтем стекло. Боль пронзает всю мою руку, но я не остановлюсь, пока не выберусь отсюда.
Мне начинает казаться, что это проклятая закрытая коробка. Мне нужно выйти.
Я собиралась ударить стекло кулаком, когда голос незнакомца наполняет воздух, — Оно пуленепробиваемое, так ты только навредишь себе.
Моя рука безвольно лежит рядом. Я могу пожертвовать болью, но я не буду делать этого без результата.
