Родители внимательно слушали, а когда их сын замолчал, то отец семейства сразу сказал:
– Этот ребенок подает большие надежды.
– Очень театрально, эмоционально. Так мило, – добавила супруга. – Само очарование, а не малыш.
Настала очередь старшего, Фотия. Он принес тетрадь и отдал ее отцу. На листе был набор букв, которые располагались хаотично, где-то начиналась вроде бы мысль, но дальше мальчику становилось скучно, и он просто писал любые буквы на всю строчку, ставил пять запятых подряд.
– Хм, – сказал Елисей. – Одно могу отметить с уверенностью: почерк каллиграфа, не меньше. Все так ровненько, завитушки такие, что глаз радуется.
– И так много написано, – сказала свое мнение мама. – Целая страница.
Учительница, когда проверяла по видеосвязи выполненные задания, только сидела и хлопала ресницами, которые у нее доходили почти до бровей. На голове у нее был пышный пучок с начесом. Для онлайн-урока она надела бархатную блузку с огромным бантом на груди. Молодая учительница уже посмотрела электронную версию сочинения старшего брата, а теперь слушала Арсентия. Тот стоял перед ноутбуком, поглядывая в камеру и вытягивая вперед руки. От волнения он забывал слова еще больше, так что совсем почти ничего не совпадало с оригиналом, который нужно было выучить. Учительница выслушала его и сказала, немного картавя: “Но они же неправильно все сделали. Это непррравильно”. Родители рассмеялись, как дети, в голос.
– У вас прекрасное чувство юмора, – сказал отец. – Мы же с вами понимаем, что эти дети – дарования.
– Какой чудесный бант на вашей блузке, очень красиво, – добавила мать.
Когда учительница отключилась, они еще несколько минут хвалили ее и перечисляли сильные стороны. Обсудили и приятный для слуха голос, и вкус в одежде, и то, что говорит она немного аристократично, как француженка. Ее жесты родители мальчиков находили очень грациозными, какие и должны быть у учительницы начальной школы. Да и любой другой.
А вот в общем чате другие родители приходили в бешенство каждое утро, и тут же начинали строчить гневные сообщения: “Почему мы должны это делать?!”, “Я не буду заниматься со своим ребенком, я вам не школа!”. Даже попадалось что-то вроде: “Да я эту школу взорву, пусть выполняют свою работу” или “Им надо – пусть ко мне приходят и занимаются с ребенком”.
Елисей и Василиса читали эти сообщения за завтраком. Звук нового оповещения сопровождал распитие ароматного чая с печеньем.
– Какие смелые люди, – сказал отец семейства. – Вот так. Просто. Говорят, что хотят взорвать школу.
