Я реалист. Я вижу жизнь такой, какая она есть. Я не запираюсь в темной комнате в своем удобном кресле и не думаю о том, какой бы могла быть жизнь, нет. Я выхожу на свет и смотрю, что происходит вокруг. Поэтому и в фильмах я стараюсь обнажать реальность.
Гензбур также снимается в кино. Сейчас он работает над фильмом Je vous aime / «Я вас люблю» вместе с Катрин Денев. Но играет ли он персонаж, придуманный режиссером, или самого себя?
Я играю одновременно и себя, и персонаж. Просто мы похожи. Собственно, так и было задумано изначально. Если бы образ мне не подходил и мне было бы в нем неуютно, я бы ушел из фильма. Но в этом нет необходимости, потому что я полностью слился со своим героем. Я создаю образ, развиваю его, переделываю, но остаюсь в рамках собственной личности.
Съемки фильма «Экватор» по роману Жоржа Сименона[259] «Лунный удар» (1933) начались в конце 1982 года. Гензбур здесь выступил в трех ипостасях: как автор сценария, режиссер и композитор.
Моей целью было обрисовать и очертить сепией усиливающуюся испорченность героя, глубокого идеалиста... когда ясность его натуры и романтическая слабость приходят в противоречие с гуманистическими порывами и любовным разочарованием. Действие происходит в Африке в 1950-е годы, тонко проработанная колониальная тема.
Мне созвучно трагическое пристрастие Сименона в этом романе к теме истоков расизма; я никогда бы не стал ставить фильм с Мегрэ, мне совсем не нравится вся эта полицейская тематика. В «Экваторе» есть очень близкая мне притча, невозможность отношений между двумя человеческими расами — мужской и женской. Эротические сцены я трактовал дистанцированно, как бы сквозь противомоскитную сетку. Барбара Зукова[260] как нельзя лучше подошла на роль Адели: властная, подверженная влиянию инстинктов женщина, несколько напоминающая Лану Тернер в фильме «Почтальон звонит дважды»[261].
Скажите, почему в фильме, где действие происходит в Африке, так мало сцен тамошней действительности?
Это было сделано умышленно. Никто не скажет, что этот фильм мог бы быть снят в павильоне. Это абсурд. Мне не удалось бы добиться такой игры актеров. Они были измучены жарой, лихорадкой, охвачены страхом, напичканы хинином. И потом, снимать местную фауну означало бы поддаться экзотизму. Текст Сименона очень замкнутый; все эти слоны и гиппопотамы хороши для эпических фильмов. Но передо мной не стояла задача снять очередную версию «Тарзана», поэтому я довольствовался несколькими планами мангровых зарослей — эти кусты с искривленными корнями показались мне чрезвычайно драматичными. Я ощутил, как скверно бы мне пришлось в тех местах, где нужно было бы поддерживать контакты с первобытными существами... Мои корни, мой микроклимат — это чертов VII округ
