БАЙОН: Ты не можешь этого понять в силу своих литературных, фетишистских пристрастий? «Шевелюра», например, Бодлер[178] или Мопассан[179]...
С. ГЕНЗБУР: Шевелюра... Какая еще шевелюра? Лобковая?
БАЙОН: Нет, нет. Название одной сказки Мопассана: там кто-то находит в шкафу волосы и...
С. ГЕНЗБУР: Ах да, ладно, а у Бодлера что?
БАЙОН: У Бодлера, гм... Да что угодно: «Завивалось руно в разрезе сорочки»[180]...
С. ГЕНЗБУР: Ой, сурово! Но это уж чересчур. Вон. Долой, долоооой! Волосам — нет! Можешь так и записать: волосы — это тошнилово.
«Старые клячи, старое клянча»
БАЙОН: Геронтофилия. Надо немножко взбодриться, а то твой читатель засыпает. Самая пожилая бабушка, которой вы, мэтр, оказали честь?
С. ГЕНЗБУР: Мне было двадцать два — двадцать три, и я вляпался в шестидесятилетнюю старуху. До чего же она была нежная, и кожа у нее была нежная! Просто волшебная. А когда я все выпустил, она мне и говорит: «Еще, еще», а я ей ответил: «Бабуля, привет!» — и вон. Вон — это я про себя, а она осталась лежать в своем гостиничном номере. Но мягкостью ее кожи я был поражен. Я подцепил ее в кабаре, где пел. Удивительно. Но она была из категории вампиров! Ей хотелось «еще».
БАЙОН: Но это все же было приятно?
С. ГЕНЗБУР: Очень приятно. Эдакая маменька... Ма-му-ся, ба-бу-ся! Я сейчас!
БАЙОН: Ты ответил, не дожидаясь вопроса о насилии... Я вспомнил об одной сцене, имевшей место здесь однажды. Мы сидели наверху и смотрели порнуху...
С. ГЕНЗБУР: Не может быть!
С. М.
БАЙОН: Ты все время возвращался к одной и той же сцене из фильма, который, впрочем, был так себе...
С. ГЕНЗБУР: Они никогда не бывают хорошими.
БАЙОН: Ты еще говорил: «Смотри...», ты был заворожен взглядом одной девчонки, потому что в нем было что-то такое... и было видно, что ей страшно... Она оборачивалась к камере, похоже, не понимала, что происходит. Ты еще сказал: «Смотри, здесь что-то не то, она не хотела, они ее заставили».
С. ГЕНЗБУР: Да! Бразильянка. Ее накачали наркотиками и изнасиловали.
БАЙОН: А что за фильм?
С. ГЕНЗБУР: Думаю, бразильский, достаточно жестокий, но классный. Не фальшивый.
БАЙОН: Ее изнасиловали сзади?
С. ГЕНЗБУР: Там всего хватает. Еще и в рот... Да, она там наглоталась не слабо: молоко било, как из скважины. Только молоко было не «Нестле», а настоящее, жирное до сгустков... Да, фильм сильный. Остальные — отстой. Там еще был какой-то негр, бразилец... Думаю, ее накачали и... — я ведь не лох, я сам придумывал мизансцены — и изнасиловали. Это сцена настоящего изнасилования. Содомия и... В общем, полный набор: во все три дырки, в том числе болезненная для нее содомия, потому что... Да, кстати, о проблеме порнофильмов: в зависимости от крупности мы переживаем по-разному — потому что этого говнища там столько и все вот таковское... эдакие шибры
