Почему у него такие беспорядочные волосы, которые спадают на лоб и просятся в мои пальцы?
Почему у него лицо и тело модели и душа дьявола, стремящегося получить награду за популярность?
И почему, просто почему я должна была его заметить?
Стало практически невозможно не искать его. Куда бы я ни шла, он будто околдовал меня.
Может, у него в глазах темная магия?
А в душе сатанинские ритуалы.
— Я твой фетиш? — спрашивает он с легким недоумением, но ухмыляется, на его щеках появляются красивые ямочки.
С тех пор как я произнесла эти неловкие слова, в воздухе витает напряжение. Сексуальное, если быть более точной.
Последнее, чего я ожидала от нас.
По крайней мере, с его стороны.
Но я вижу это, в его джинсах, выпуклость, которая упирается в ткань, как четкий перевод его желания.
— Я добавила экстази в тот напиток, который ты выпил ранее, — говорю я вместо того, чтобы смущенно ответить на его вопрос.
Как: ты — мой единственный фетиш.
Или: ты — причина, по которой у меня вообще есть фетиш.
Это было бы душераздирающе унизительно. Больше, чем желать, чтобы он прикоснулся ко мне, а потом глупо делать ему предложение, пока я умирала от аллергической реакции.
— И к себе тоже, — мурчу я. — Напиток с экстази, я имею в виду.
Я ожидаю, что он разозлится, посмотрит на меня, как он обычно делает, но его ухмылка расширяется, и теперь пронизана садизмом.
— Я не знал, что ты из тех, кто трахается.
— Тогда кто я?
— Сука с нездоровой дозой противной-девки эндорфинов.
Укус его слов разбивает поверхность моей затуманенной головы. И несмотря на то, что я хочу его каждой молекулой своей ДНК, я не позволю ему пройтись по мне.
— Тогда иди и найди для своего мизерного пениса подходящий вариант.
Я начинаю вставать, но мир уходит у меня из-под ног.
Или, скорее, я падаю назад.
Дэниел толкнул меня, понимаю я, потому что обе его ладони лежат на моих плечах. У меня возникает слишком много фантазий, чтобы их пересчитать, но ни одна из них не была такой реальной, как вид из-под его ног.
Он нависает надо мной, его грудь вздымается и опускается так же сильно, как моя грудь.
— Кто сказал, что мне нужна лакомка в двух туфлях? Кроме того, ты уже второй раз за сегодня упоминаешь размер моего члена, так что я обязан доказать, что ты не права, Персик.
Дэниел расстегивает молнию на джинсах, затем спускает их и трусы-боксеры, прежде чем сесть на мои ноги.
Мои глаза, наверное, увеличиваются вдвое, когда его пенис выскакивает наружу. Нет, член. Да, эта штука определенно должна называться членом. Он огромный, твердый, с прожилками, и его нельзя подпускать к вагине.
