На озере Великом [авторский сборник] | страница 17

Продвигаться вперёд становилось всё труднее, плоское днище челнока цеплялось за водоросли. На руках Анатолия Ивановича между большим и указательным пальцами вздувались твёрдые желваки, а лицо с каждым новым толчком, вернее сказать — жимом, затекало красным. А затем вода вокруг нас взмутилась глиной, челнок пополз по дну.

— Может, мне выйти? — предложил я.

— У топнете, — коротко отозвался егерь.

Он всем телом навалился на весло, но оно ушло в мягкую глину, не родив толчка.

— Как там носатики, не гуляют? — спросил Анатолий Иванович, переводя дух.

И тут же за его спиной, на коричневом намыве грязи, я увидел парочку куликов. Они степенно прохаживались взад и вперёд, покрывая шоколадную грязь ровными, чёткими следками — будто узор наводили. Я вскинул ружьё и выстрелил. Когда рассеялся дым, я увидел лишь трилистниковую строчку следов — кулички улетели.

— И хорошо, — заметил Анатолий Иванович: — всё равно их оттуда не достать.

Мы подползли к заросшей ситой кочке. Я спрыгнул на кочку и втащил нос челнока.

— Ну и порядок! — сказал Анатолий Иванович, обозрев окрестность.

Пожалуй, охотники не зря выбрали Берёзовый корь. За последние дни я забыл, как выглядит утка. Настолько забыл, что пропустил тройку чирков, просвиристевших над самой головой и хлопьями сажи истаявших вдали. Но потом, видимо, они повернули назад. Раздался выстрел, и вода зашипела под градинами осыпавшейся вокруг нас дроби.

— Петрак бил, промазал, — определил Анатолий Иванович.

Затем вправо, над сушью, прошла матёрая. Я вскинул ружьё, но Анатолий Иванович не дал мне выстрелить. Стволом своего ружья он отвёл мой ствол.

— Без толку, — ответил он на мой удивлённый взгляд. — Ну, убьёте, а достать-то мы всё равно не сможем.

— Неужто такая топь?

— В том-то и дело! Ни пройти, ни проехать. Поэтому и не любят у нас на Берёзовом корю охотиться. Как на сушу упало — так пропало.

По-видимому, у наших товарищей дела шли успешней: постреливал Петрак, палил Валька. Анатолий Иванович, оберегая свою честь егеря, сказал, что Петрак, верно, чего-то подстрелил, а Валька «жгёт» впустую. Ему не хотелось признаться, что те выбрали место удачнее.

Уже начало темнеть, и в прибрежном леске заяц затопил печку — лёгким голубоватым дымком потянуло из ельника и заклубилось над водой белёсым туманом, когда мне удалось наконец подбить севшего на выстрел чирка. Чирок подпрыгнул, затем словно бы побежал по воде и вдруг сник, волна погнала его вон из заливчика.