— Вы сказали много, но по сути не ответили ни на один мой вопрос.
— Ты мне не веришь.
Вздергивает идеально очерченные брови.
— Ваши слова мало похожи на правду. Но самый главный вопрос так и остался открытым. Я могу уйти из этого дома?
— Да хоть сейчас, — и почему в ее радужной улыбке мне совсем не видится добро?
А она уже надела платье и расхаживает передо мной по комнате. Вернее, по огромной зале, иначе это помещение и не назовешь.
— Хоть сейчас, Мари, ты можешь уйти. Но лучше бы тебе подумать. Понять больше. Ты не веришь мне? Не веришь в то, что Багиров истязал меня?
— Ни капли. Он…
— О, конечно, — запрокидывает голову и смеется таким смехом, словно переливаются колокольчики.
Она красива. Выглядит нежной и утонченной. Очаровывает с первого же взгляда.
Слишком непохожа на ту, кто могла бы сделать подлость. Но липкое чувство все равно меня не покидает.
— Ты не веришь, потому что решила, что я говорю про Бадрида? О, нет, Мари! Конечно же, нет. Я была наложницей его отца. Карима Багирова. Но жестокость у них в крови. В каждом из поколений мужчин. А Бадрид весь в отца. Как две капли. Что лицо, что характер. Арман и вовсе бешеный. Неудержимый в своей ярости зверь. Не холодный, как отец и Бадрид. Он уничтожает без просчета и логики. Жестоко уничтожает. И Давид такой же.
По спине бегут холодный мурашки.
Я достаточно успела познакомиться с одним из братьев, чтобы не сомневаться в ее последних словах.
— Я решила помочь, потому что твоя история слишком похожа на мою, Мари. О, я знаю этот взгляд! Конечно, ты сейчас не веришь. Не веришь в то, что тот, кто возносил тебя на небеса, готов был пойти ради вашей любви против всего мира и называл тебя единственной способен превратиться в зверя! В настоящего монстра!
— Я тоже не верила. Мой отец дико сглупил. Возомнил себя хитрее Багирова. Провернул за его спиной сделку, а деньги решил присвоить себе. И это решило мою судьбу. Карим пришел в наш дом. Пришел убивать. Но один взгляд на меня, и он принял дочь обманувшего его в расплату. Тогда он не был женат, а со временем начал относить ко мне, как к королеве. У меня были машины. Собственные слуги. Ни у одной официальной жены нашего круга не было столько драгоценностей, как у меня. Он осыпал меня ими. Ими и своей, как я думала, любовью. Наплевал на все и даже вывозил меня в свет. На приемы, Мари, представляешь? Куда даже жен не каждый возьмет. Ты думаешь, что они непохожи? Похожи, Мари. И я не заметила, купаясь в этом счастье, как самый прекрасный в мире мужчина превратился в монстра.
