Рита.
...Сказать? Да, только сказать. Узнает, будет спасаться...
— Это вензона, Рита. Тут лежат больные, ну те...
— Не объясняйте, Любовь Антоновна. Я слышала о них
в тюремном карцере. А Васек?
— Лесбиянка, — коротко и сухо ответила Любовь Антоновна.
— А кто такие лесбиянки?
— В древней Греции, более двух с половиной тысяч лет
назад, на острове Лесбос женщины любили женщин.
— По-настоящему?
— Как может быть настоящая любовь у этих уродов?
Сплетники болтают, что во главе этих существ стояла поэтесса
Сафо. Это наглая ложь. Y Сафо был муле, дети, а главное,
она писала чистые стихи о любви. Васек, ее зовут как-нибудь
иначе, тянется к женщинам...
— Кобел? — содрогнувшись всем телом, спросила Рита.
— Ты откуда знаешь это слово?
— Слышала... тоже в карцере, — помедлив, призналась
Рита.
— Слышала и забудь! — потребовала Любовь Антоновна.
— Забуду, доктор, — покорно пообещала Рита.
...Легко сказать «забудь»... А забудет ли?.. Каким мерзостям
выучила тюрьма эту девушку... Она испытала меньше, чем дру76
гие... Ее защищали Ася, Елена Артемьевна, Аня, немножко я...
Впереди у нее девять с половиной лет. Перейдет ли она этот
рубеж? — раздумывала Любовь Антоновна, заходя вместе с
Ритой в комнатушку Андрея.
Андрей по-прежнему лежал на том ж е топчане. Пожилая
женщина, она сидела у кровати больного, увидев доктора,
хотела встать.
— Сидите, тетя Вера, — остановила ее Любовь Антоновна.
— Тетя Вера! — изумленно воскликнула Рита.
— Ай никак ты, девонька!
— Я, тетя Вера.
— Впервой знакомого человека повстречала.
— Вы давно из тюрьмы?
— Меня-то почитай через неделю судили после карцера.
И сразу сюда загнали.
— И сколько вам?
— Десять годов, как и говорила Люська-воровка. Ведь
я чай не пряжу взяла, ниток катушку. Гадала — помилуют
меня! И слухать не захотели. Я им о детишках заикнулась, о
хозяине больном, а судья, чисто гадюка, прошил меня глази
щами и сказал: «Это к делу не относится, рассказывай по су
ществу». А по какому такому существу говорить, если энти
нитки я для них взяла. Ушли они, в комнате своей недолго по
сидели и бух десять лет тюрьмы. Писать — я сама не напишу,
на адвоката денег не напасешься, эти адвокаты деньги-то ой
