всех не перечтешь... Сколько погибло людей на моих глазах...
Не может так продолжаться вечно. Если завинтить крышку
кипящего котла — он взорвется. Кипящего? А кипит ли он?
Дров нет, огонь погас... а холодной воде все равно, сколько
времени томиться под любой самой плотной крышкой... Вы
лжете, доктод. Народ не холодная вода. Он скажет свое слово,
когда запоют петухи. «Петухи поют на святой Руси»... Поют ли.
Может, бросили в котел последнего. Не отчаивайтесь, доктор!
Вы должны работать не покладая рук. Здесь? в лагере? Сизи
фов труд... Но когда-нибудь камень не вырвется из рук Сизифа
и останется на вершине горы... Что будет с Ритой и Лидой?
Какими они выйдут отсюда? Ненавидящими? Злобными? Уме
реть бы здесь своей смертью... Только бы не на глазах у них...
69
Риту ждет мало радости. Лида, если вырвется отсюда живой,
забудет о лагере. А Рита -— нет. За что я ее люблю? А за что мы
любим детей? Солнце? Счастливые лица? Любим и все. Скорей
бы вечер... Я отдохну в землянке вместе с ними...
70
Глава 2.
ВЕНЗОНА
ВЕЧЕРНЕЕ ДЕЖУРСТВО
— Ты хорошо себя чувствуешь, Рита?
— Очень хорошо, Любовь Антоновна. Мне уж стыдно ни
чего не делать. Десять дней здесь, а я лежу с утра до ночи.
Поем и спать. Надоело.
— Завтра я возьму тебя к себе. Работа не легкая. Санита
рам приходится кормить тяжелобольных, выносить за ними
судно. Не побрезгуешь?
— Ой, что вы, Любовь Антоновна!
— Не обижайся. Ишь ты какая капризная... Слово тебе
нельзя сказать, — заворчала Любовь Антоновна.
— Вы до позднего вечера работаете. Ночью к Ефросинье
ходили, пока она жива была... Она сильно мучилась перед
тем как... помереть?.. — Лицо Риты побледнело. Пушистые
ресницы взметнулись вверх.
— Не спрашивай, Рита, — попросила Любовь Антоновна.
— Мне трудно... Заболею я, слягу, кто присмотрит за мной?
Чужие санитары не доглядят, а ты...
— Доктор! Я не нарочно. Мне очень жалко Ефросинью...
— Хватит. Завтра я погляжу, как ты себя чувствуешь и...
— Я сегодня пойду. Можно? Возьмите, доктор! — упра
шивала Рита, заглядывая в глаза Любови Антоновне.
...Рита должна работать... Физически она здорова. Ее угне
тает сознание собственной ненужности... — думала Любовь Ан
