с мальчиками. В третьем отделении лежит один пацан, ему
50
лет шестнадцать. По закону он должен в малолетке быть, а
его ко взрослым посадили. Осудили его за ботинки.
— Украл?
— В начале сорок пятого, зимой, его забрали в ФЗО. Там
голодно, не топят, он и убежал домой в казенных ботинках.
Не успел отогреться на печке, нагрянула милиция — и пар
нишку под суд. За побег и кражу ботинок ему дали восемь
лет. Месяца четыре назад, на пересылке, он попал в руки Пад
лы, тогда еще Падло считался вором. Мальчишка с месяц спал
на перине с самим Падлой, потом надоел ему, и Падло прогнал
фезеушника. Парнишка пошел по рукам. Насладятся им вволю,
он мне говорил: «аж спину грызли» — и пинком. Заключенные
наложников не любят. Вскоре отправили мальчишку на двад
цать пятую командировку. Голод, насмешки, дразнят «петух»,
«красная косыночка», не выдержал он — отрубил себе кисть.
Вылечим его здесь — и двадцать лет. Погиб парнишка. Жизнь
дешевле ботинок. Таких, как он, среди уголовников немало.
Если бы осуждали только за настоящие преступления... А кто
бы тогда дорогу строил?.. Придет время и нашу дорогу назовут
чьей-нибудь ударной стройкой... Конечно, не все уголовники
такие, как этот несчастный саморуб. Есть среди них, и немало,
убийцы, воры, бандиты и прочее отребье. Однако настоящие
преступники устроились неплохо в лагере. Им присылают бога
тые передачи и деньги, к ним приезжают на свидание родные,
у них легкая работа, а иногда и досрочное освобождение по
ходатайству задобренной лагерной администрации. Дней пять
назад с сорок первой привезли одного паренька, Андрея Петро
ва. Не окажись я на вахте, списали бы Петрова как умершего.
— Он вор?
— Не похож. Осужден на три года за нарушение паспорт
ного режима. С ним приехали еще трое. Y одного, Монахова
Станислава, алиментарная дистрофия, второй, Саня Лошадь,
нарядчик сорок первой, третий — Шигидин, душевнобольной.
Монахов рассказывал мне, за что избили Петрова. Андрей дру
жил с Шигидиным. Они познакомились на фронте. Шигндина
ранили в живот, а из госпиталя откомиссовали домой. Шиги
дин вернулся домой и узнал, что к его жене, пока он был на
фронте, заглядывал председатель. Шигидин добрался домой
