— Спасибо, что спасёшь их в первую очередь. За то, что сдержал своё слово.
— Маргарет… Я никогда не нарушу данное тебе обещание, — наши глаза встречаются, и я вижу всю боль, которую он пытается сдержать. — Никогда. Даже если это будет стоить мне жизни.
На несколько хрупких мгновений мы снова связаны. Я чувствую это так же отчётливо, как чувствую биение собственного сердца в груди. Он подносит руку к моему лицу, и я закрываю глаза, когда его пальцы касаются моей щеки. Когда он подходит ближе, я задерживаю дыхание, надеясь на объятия, поцелуй, на прощание.
Пол касается губами моего лба, прикосновение такое нежное, что у меня разрывается сердце. Я поднимаю к нему лицо, надеясь на прощальный поцелуй, но он уже отступает назад, прочь от меня.
Верит ли в это Пол или нет, нам ещё есть что спасать. Если он сможет преодолеть раскол, у нас ещё есть шанс.
Он отворачивается от меня, достает свою Жар-птицу, без сомнения, начиная придумывать, как построить стабилизатор, и подсоединиться к нему. Надеясь восстановить эту временную связь, я признаюсь:
— Когда мама спросила меня, сделала ли я это, я призналась, потому что знала, что за этой Маргарет нужно следить, если Ведьма вернётся. Но… неужели я только что разрушила всю её жизнь?
— Ты сделала то, что должна была сделать, — взгляд Пола снова стал отстранённым, серые глаза превратились в лёд. — Ты можешь принять трудное решение, Маргарет. Ты даже можешь быть безжалостной. Ты просто не хочешь это признавать.
— Я не безжалостная…
— Потенциал есть внутри тебя. Так и должно быть. Иначе Ведьма никогда бы не существовала.
Он прав. Настала очередь Пола и Тео судить меня по моему худшему «я». Судить мою тьму. Кем бы не была Ведьма, она — это я.
Пол слишком хорошо всё формулирует, и от этого хуже. Вместо этого он бросает свою Жар-птицу обратно под воротник комбинезона.
— Мне надо идти. Уходи, если сможешь, и не переставай пытаться. Потому что, когда тебя возьмут под стражу, тебя обыщут и смогут найти Жар-птицу.
— Хорошо, — говорю я тихим голосом.
Пол кивает, прежде чем выйти из комнаты и запереть за собой дверь, не сказав ни слова на прощание. Он думает, что это делает его сильным и решительным. Это только показывает, что это расставание причиняет ему такую же боль, как и мне, может быть, даже больше.
«Прости,» — говорю я Маргарет из этого мира. Она вспомнит всё, что произошло, пока я была в ней, ещё одна вещь, которая отличает идеального путешественника. Мы оставляем след из воспоминаний для хозяев. Но хватит ли показаний доктора Сингха, чтобы доказать, что она говорит правду о том, что произошло на самом деле?
