Во всяком случае, в моей вселенной. Но эта выглядит близкой. Все номерные знаки — Калифорнийские, хотя я не уверена, что видела этот район раньше. Больших отличий от моего дома в Беркли быть не может. Тем более такой же свитер есть у меня дома.
Нейтральная вселенная, сказал Конли. Та, что не была отмечена для уничтожения, та, где Маргарет не должна была умереть. Ведьма всё равно попыталась её убить.
Неужели Конли солгал мне? Он никогда не колебался, когда это служило его целям. Но на этот раз, я думаю, он говорил правду.
Я думаю, что Ведьма пыталась убить эту Маргарет… просто ради удовольствия.
Она называет это формой искусства, сказал мне Пол в Главном Офисе. Как кисти и краски для меня, манипуляция и убийство для неё.
И я знаю, из своего собственного сердца и из опыта многих других Маргарет, что никогда не откажусь от своего искусства.
Когда мы подъезжаем к дому, мамина машина стоит у входа, но почта застряла в ящике, как будто её не проверяли уже несколько дней. Полицейский, который привёл меня сюда, хмурится.
— Ваши родители в командировке?
— Они ездят на множество научных конференций, — что верно, то верно, хотя они всегда помнят, что нужно сделать отказ от почты на этот период. Ну, я думаю, что сейчас они забыли. Я наклоняю один из цветочных горшков, чтобы увидеть запасной ключ именно там, где он всегда находится, очерченный пылью почвы.
— Вот видите! У меня всё в порядке.
Коп проводит меня внутрь, читает мне целую лекцию, чтобы я завтра же приехала в участок и поговорила с ним обо всём. Хотя я не думаю, что у меня будут серьёзные неприятности, я подозреваю, что эту Маргарет ждёт приостановленная лицензия на вождение. Но она не будет возражать. Не тогда, когда я уйду отсюда и она вспомнит, что случилось, и что почти случилось. Звонки в Uber в течение шести месяцев — это небольшая цена по сравнению с утоплением.
Как только полицейская машина наконец отъезжает, я закрываю за собой дверь и иду в свою комнату. Мои шаги замедляются, когда я внимательно осматриваюсь вокруг. Это мой дом, но что— то здесь не так.
На самом деле, что-то очень, очень неправильно.
Мамины комнатные растения, её гордость и радость… они все умирают. Некоторые уже мертвы. Их листья стали коричневыми и свернулись по краям от недостатка воды. Это зрелище настолько шокирует меня, что я поворачиваюсь, чтобы взять лейку, прежде чем подумать о том, что сначала следует принять душ и переодеться. Я всё ещё одета в серебристое одеяло, обернутое вокруг меня, и ничего больше.
