Словно в подтверждение её слов хлопнула дверь в прихожей и на всю квартиру разнесся веселый противно-забавно ломающийся голос.
— Мам, привет! Че поесть???
— Ещё и жрёт как не в себя, не каждый прокормит… — усмехнулась Люба, подмигивая Зое, а потом громче, чтобы сын услышал, — Привет, пирожки, Саш!
— Растущий организм, что ты хотела, — философски изрекла Зойка, делая большой глоток из своего бокала. Щурясь, оценивающе посмотрела на подругу, — А ты, Люб, не торт, ты вот тоже пирожок…Настоящая сдобная булочка!
И засмеялась.
— Ага, с изюмом, — хмыкнула Люба ей в тон.
На кухню залетел Сашка.
— О, тёть Зой, здрасьте, — и сразу к противню.
— Привет, Саш, как жизнь? — откликнулась Зойка.
— Да нормально. Мам, меня на сборы берут, сегодня проплыл лучше всех. С чем пирожки?
— Ты мой молодец, — ласково защебетала Люба, попыталась обнять сына и поцеловать в гладкую пока ещё щёку.
— Ну, ма-а-ам, ну че ты сразу! — Сашка извернулся, скривил гримасу отвращения и продолжил деловито накладывать пирожки. Люба тяжко вздохнула, отступив. Уже не потискаешь, совсем большой. Поджала обиженно губы, но промолчала.
— С курагой, — села обратно за стол.
— А с мясом? — Сашка недовольно вскинул брови.
— Не разморозилось, завтра утром, — оправдываясь, вздохнула Любовь.
— Плохо, мать, плохо, — вынес вердикт Сашка и уплыл из кухни и горой пирожков на большой тарелке.
— Эээ…Ты как с матерью разговариваешь, балбес? — возмутилась Зоя, стукнув по столу, но Сашки уже и след простыл, — Люба, ты его балуешь!
Зоя переключилась на подругу.
— Вот что значит утром? Это ты перед работой что ли готовить ему пироги собралась? Санёк как жениться то вообще будет? Где он еще такую дурочку найдёт, которая борщи в шесть утра варит, а?
— Мне не сложно, успокойся, — отмахнулась Люба, не обижаясь на назидательный тон подруги. Она мало кому спускала попытки лезть в её жизнь и чему-нибудь учить, но Зое было можно. Заслужила за столько лет.
— А насчет жениться… — Люба лукаво сверкнула глазами, — Так мужики из-за другого пирожка женятся обычно…
Подруги весело захихикали. Вино медленно, но верно создавало всё более игривый настрой. В груди было тепло, в голове легко, а по венам струился приятный хмельной зуд.
— В общем, зря ты, Люб, думаешь, что ты Соболеву не интересна, — отсмеявшись, Зоя снова встала на любимые рельсы сводничества, — Ты дама видная, и не спорь!
Её руки взметнулись вверх в предупреждающем жесте.
— Может и интересна, конечно, — задумчиво протянула Любовь, потянувшись за пирожком и про себя вспоминая, как заведующий на неё сегодня смотрел. И что спрашивал. Вдоль позвоночника потёк мягкий жар, оседая внизу живота горячей влажной тяжестью. Да, это определённо был личный интерес, как мужчины к женщине. Интерес, приятный ей до жути, но…
