– А Стужа для души?
– Не совсем. Стужа как раз кратно увеличивает его магические возможности. Чем дольше он с ней, тем больше ему подвластно.
– Хорошо устроился…
– Что есть, то есть, – подытожила Хлада, и Тьяр с удивлением заметил, что они уже поднимаются по лестнице к его спальне. Похоже, спутница знала секретный путь. Дорога до комнаты с белолапками заняла больше времени.
– А ты как умудрилась попасть в эту славную семейку? Вряд ли по большой любви…
– Занимательная история. Если хочешь, расскажу тебе ее, когда буду промывать твои раны.
– Будем страдать вместе? Я от боли в теле, ты от воспоминаний?
– Именно, – как-то вымученно хохотнула Хлада. – Но твои страдания будут больше, все-таки мои воспоминания уже почти не беспокоят.
Тьяр только хмыкнул. Пока ничего не предвещало страданий.
Тяжелая дубовая дверь, как и в прошлый раз, поддалась без труда, и Хлада с Тьяром вошли в теплую комнату. Над головой зажегся магический фонарь, и Тьяр увидел на столике около кровати таз с чистой водой, подходящие для перевязки тряпки и пяток разноцветных бутылей с надписями на непонятном языке.
– Раздевайся, – приказала Хлада, закрывая за собой дверь. – До пояса. Сначала посмотрю твой бок.
Тьяр потянулся к застежкам куртки и понял, что рано радовался. Укушенная рука отказывалась подчиняться. Хлада нахмурилась, но быстро сообразила, в чем дело: приблизилась и занялась курткой сама. Тьяр прикрыл глаза. Близость колдуньи дурманила и погружала в странную полудрему. Ее ловкие теплые руки, едва слышное дыхание, кедровый аромат – все казалось настолько родным и знакомым, что ему оставалось лишь с радостью подчиниться ее воле.
Хлада помогла ему одолеть куртку, забрала книгу и переложила ее на подоконник, а потом занялась рубашкой. Тьяру на мгновение стало не по себе. Не то чтобы он никогда не раздевался перед женщинами, но сейчас колдунья казалась ему особенной и смущать ее наготой не хотелось.
– Ты обещала рассказать мне историю, – напомнил он, пытаясь прогнать мысли о возможном неудобстве.
– Хо-ро-шо, – протянула Хлада, а потом взяла с тумбы небольшую чистую тряпку и окунула ее в таз с водой. Отжала и принялась осторожно промывать рану.
Тьяр поморщился. Вероятно, еще действовал ее поцелуй, но прикосновения к боку уже были неприятны.
– В моем мире запрещена магия. Считается, что все колдуньи хотят только зла, – начала Хлада, и Тьяр прикусил губу, чтобы случайно не охнуть и не сбить ее с мысли. Хозяйка замка промыла тряпку в тазу и невозмутимо продолжила и возню с раной, и рассказ: – Но девочки с даром рождаются. Нечасто, но случается.
