— Но я ничего не знаю о твоём бизнесе.
— Ты можешь научиться. Я возьму тебя ученицей.
Было что-то в хриплом тоне его слов, от чего тело Розы покалывало.
— Думаю, тебе нравится эта идея.
— Да. Я уже жду, как ты в чём-нибудь налажаешь, чтобы вызвать тебя в кабинет и наказать за ошибку.
Роза запрокинула голову, хохоча.
— Извращенец.
Он опасно усмехнулся.
Качая головой от его хитрости, она свесила ноги с шезлонга, собираясь искупаться.
— Ладно. Когда улетим отсюда, я стану твоей ученицей. — Она встала. — И я не против играть с тобой в сценки с пошлым начальником, красавчик.
— Почему не начать сейчас?
— Потому что я собираюсь поплавать. — Она ушла, песок был горячим под ногами, пока она шла к воде. Роза ещё не видела воду такого цвета — как на фотографиях рая, которые ей попадались. Синие оттенки смешивались с изумрудными.
Поплавав в океане какое-то время, Розе захотелось коктейля. Она подплыла к берегу и прошла по пляжу, солнце сушило мокрый купальник и кожу. Но, когда она подходила к шезлонгам, ощутила напряжение Фионна до того, как их взгляды встретились. Он снял очки и хмурился так сильно, что Роза не удивилась создай он тёмную тучку над головой тем количеством раздраженной энергии, которую источал.
Роза остановилась у его шезлонга, шире расставив ноги.
— Что случилось?
Фионн скользнул взглядом по её телу, и она задрожала от разъярённого жара в его глазах.
— Ничего.
— Ложь.
Он хмуро посмотрел за неё, и Роза проследила за его взглядом. Мужчина, чья жена спала на шезлонге рядом с ним, пялился на Розу. Как только она посмотрела на него, он повернул голову вперёд. И Роза поняла.
Она не считала себя красавицей, но всегда знала, что что-то в ней привлекало мужчин. Она думала, что дело в её уверенности и отсутствии интереса к сексу с ними. Теперь понимала, что отчасти виновата сущность фейри.
Фионн не был типичным властным воином, как века назад, не вёл себя как неандерталец с женщиной, и был близок к этому, когда дело касалось спутницы. Роза знала, что он старался не давать этой его стороне стать проблемой. Он не хотел вести себя так, будто владел Розой. Но, когда мужчины открыто пялились на неё с похотью, это его беспокоило.
Роза не хотела врать — ей нравилось. Потому что она тоже ревновала его. Когда женщины глазели на него, что делали часто, Роза старалась касаться его и целовать, посылая намёк, что он занят.
«Назад, дамы. Он — мой».
— Мне нужно уйти с этого проклятого солнца. — Фионн оттолкнулся от хлипкого шезлонга, который чудом выдерживал его вес. — Я буду в домике.
