Зои была права. Далекий край воплощал в себе все, чего боялись альфы. Я видела, какое отвращение им внушают наши мутации — в меня не раз плевали, крича в спину: «Уродка! Отрава». Наверняка альфы будут сражаться до последнего, защищая свои совершенные тела. Они правили, потому что считали себя лучше нас, омег. Ну еще бы, ведь они идеальны, а мы — их искалеченные отражения в кривом зеркале. Именно такими они нас видели. Если убрать эту разницу, лишить альф здоровых тел, подорвется сама основа выстроенной ими государственности. Они этого не потерпят, особенно сейчас, когда научились сокращать риски фатальной связи между близнецами, помещая омег в резервуары, где те обречены без сознания плавать в жидкости до конца дней своих, пока альфы живут на воле в полное удовольствие.
— Даже если бы мы завтра посадили тебя на корабль и Далекий край отказался бы от мысли нам помогать: не поделился бы лекарствами, не стал бы заново пытаться нас найти, — продолжила Зои, — Синедрион продолжил бы вас искать. В Ковчеге обнаружено послание из Далекого края. Альфы знают, что он существует и что там придумали, как покончить с близнецами. Мы вас нашли. Рано или поздно они тоже до вас доберутся. И всех вас уничтожат.
Палома планировала когда-нибудь вернуться в родные края с новостями, с посланием. А какое послание передать ей в сложившихся обстоятельствах при возможности отправить ее домой? Единственно важным казалось сейчас предупреждение Ксандера: «Вечный огонь».
— Даже будь у нас корабль, подходящий для такого дальнего путешествия, — сказал Дудочник, — не получится отвезти тебя обратно и предупредить Далекий край, пока не наладится погода. Ты же на себе испытала, какими бывают шторма.
Я заметила, что Палома сжала губы. Она никогда не говорила о шторме, едва не потопившем «Розалинду». Но я видела обломанный нос и пробоины в бортах и знала, что спутник Паломы погиб, как и двое матросов Томаса. Имелась веская причина, по которой мы так долго не могли найти Далекий край: море немилосердно. Девушка Зои, Лючия, тоже погибла во время шторма несколько лет назад.
Дудочник безжалостно продолжал:
— Я уж не говорю о ледяных торосах на севере. А весной подует встречный северный ветер и затруднит нам путь. Лучше всего пускаться в плаванье в начале лета.
— Заставить тебя остаться мы не можем, — добавила я. — Как и заставить нам помогать. Если решишь уехать, мы постараемся защитить тебя до тех пор, пока не подготовим корабль. Никто не станет тебя винить, если захочешь вернуться домой и забыть обо всем, что здесь узнала.
