— Веди, где там этот артефакт, — вздыхаю я, замечая облегчение на лицах присутствующих тут вельхоров.
Ну, меня и повели… В подвал. Часть вельхоров молча направилась вслед за задающим направление Стефаном, часть словно в кольцо меня взяла, видимо чтоб не передумала и не сбежала. Остальные всё так же молча следовали за образовавшейся процессией.
Со стороны посмотреть — ну прямо-таки сектанты на выгуле. Ещё и местечко достойно съёмок фильма ужасов: мрачноватое, едва светят редкие, встроенные в стены стационарные плярисы. Вокруг каменные стены, пол, потолок. Сыро, холодно, звуки шагов разносятся эхом.
На мгновение я даже испугаться успела. Стоило ли настолько доверяться этим, по сути, незнакомым вельхорам? Мало ли что они на самом деле задумали? Может, обряд какой с жертвоприношением одной незадачливой попаданки устроить возжелали, а я, аки агнец божий на заклание, собственными копытцами туда цокаю.
Отогнала прочь пугающие мысли. В конце концов, что мне терять? Жизнь? А не лишусь ли я её в скором будущем и так? Вспомнились исполненные ненависти взгляды кобр, восседавших за столом во время моего триумфального пожирания мяса бердонга в несметных количествах в императорской столовой зале. Эти, если доберутся до моей бренной тушки, то никакое полубожественное происхождение не поможет. Да и император, если осерчает за то, что я против его воли пойти посмела, тоже по головке не погладит. Если уж он с Катериной расправился в пору существования магии, то я ему и вовсе на один зуб. И это только верхушка айсберга — те угрозы, о которых я хотя бы подозреваю. Ну и мир, катящийся в бездну, тоже, тот ещё подарочек, что вполне способен рано или поздно погрести меня под своими обломками.
Так что если уж и эти нелюди меня предадут, то чего вообще стоит этот мир? Не будет меня, не будет и мизерного шанса на спасение. Сами себя и накажут, а мне будет уже всё равно. Как минимум, хочется в это верить. В смысле в то, что моё существование всё же что-то да значит для Раментайля.
Глава 17
Последствия общения с артефактом
Шли мы довольно долго. За это время я столько всего надумать успела, что и не перескажешь. И всё-то меня в крайности кидало — то корила себя за доверчивость, то, наоборот, ругала за скептицизм. Прощалась с жизнью, окуналась в апатию и, вопреки всему, вновь жаждала выжить.
На минус четвёртом этаже мы, наконец, подошли к высокой, окованной железом двери. Все замерли, явно чего-то ожидая и глядя на меня. Гм… Знать бы ещё, чего именно им надо?
