А вообще, что я понимаю в артефактах? Вдруг они тоже представляют собой не единую, монолитную, монофункциональную штуковину? Вдруг они, так сказать, «составные»? Отдельный элемент отвечает за то, отдельный за это. Пока всё функционирует нормально, действие артефакта сбалансировано. А если отключится, или начнёт неадекватно себя вести какой-нибудь фрагмент системы? Это сродни атомным электростанциям, где может, например, отказать система охлаждения или выйти из строя реактор. Неважно, что именно, и — бах! Здравствуй, Чернобыль. Мама родная… Куда я попала!
— Откуда тебе это известно? — ощущая, как внутри меня всё холодеет от ужаса, уточняю, глядя на Стефана.
Я мечтала о фэнтезийных мирах! Завидовала попаданкам фэнтезийных миров! Но уж никак не героям постапокалиптических романов, переживающим гибель целых цивилизаций!
— Господин… Отец Катрионы. Он отвечал за безопасность. Я как-то раз присутствовал в допросной, вот и узнал.
Час от часу не легче. Выходит, жители того мира просто искали куда бы сбежать, вот и ринулись сюда от безнадёги с войной. И мы как-то слишком уж похоже начинаем повторять их историю. Магия у нас уже пропала. Прошёл год, и, насколько мне известно, некоторые артефакты уже выходят из строя.
— А стоит ли при таком раскладе активировать защитные артефакты? — усомнилась я. — Что опаснее — гнев императора, или неуправляемый артефакт?
— Если работа защиты засбоит, будет уже неважно, активна она или нет, — включился в обсуждение ещё один из мужчин. — А так хоть какой-то шанс уберечься от напастей.
Присутствующие затихли, с ожиданием глядя на меня. Вот же. Ситуация та ещё. Мало мне глобальных проблем и локальных разногласий с императором, так ещё и новые радужные перспективы нарисовались, словно некий «волшебный пендель» для ускорения мыслительной деятельности у одной не слишком активной попаданки.
И они правы. Пока что лично для меня и моих людей основная угроза исходит именно со стороны императора. И коль уж имеется возможность хоть как-то себя обезопасить, надо это сделать.
— Что требуется для включения? — уточняю, будучи уверена в том, что тот же Стефан точно знает ответ.
— Ваша кровь, миледи. Она сможет пробудить артефакт, — оправдав мои предположения, отозвался седовласый.
Ну что ж, кровь, так кровь. Не думаю, что из меня выкачают всё до последней капли. Вот только подойдёт ли она? Всё же во мне существенная доля той самой крови принадлежит «аборигенам Земли», как выразился некогда Леонель.
