Сколько я так промаялась? Не знаю. Леонель шипел сквозь зубы, но терпел. Видимо, отрава ни в какую не желала покидать своё новое вместилище. И вот всё собрано в один, кажущийся живым и плотным, хотя всё ещё липкий и жирный, пульсирующий чёрный комок. Ухватилась за него рукой, чувствуя, как мои пальцы погружаются в горячую плоть, ещё больше расширяя рану. Леонель уже не стонет приглушённо, как прежде, а откровенно воет от боли, но не сопротивляется.
И вот эта мерзость у меня на ладони. Что с ней делать? Как уничтожить? Растворить в источнике? А не отравлю ли я его? В книгах, когда что-то подобное описывали, ведьмы и знахарки зачастую сжигали всю вытянутую из больного гадость, или закапывали там, где люди обычно не ходят.
Открыла, наконец, глаза. Огляделась по сторонам. Вдоль берега сплошняком один камень, так что вариант с закапыванием не рассматривается. Сжечь? Где мне огонь-то взять?
Взглянула на Леонеля и сердце сжалось от страха. Не опоздала ли я? Как-то не слишком хорошо он выглядит. Вечно смуглая кожа побледнела, губы почти бесцветные, под глазами залегли черные тени… Я даже ладошкой свободной возле его лица провела, проверяя, не та ли гадость обосновалась и тут? А то мало ли, вдруг были и иные ранения, которых я не заметила. Но ничего странного не ощутила.
— Мне нужен огонь, — бормочу, осознавая, что сил нет, даже несмотря на то, что я в прямом смысле этого слова сижу в магическом источнике.
— Огонь… — бормочет неимоверно измождённый блондин. Скривившись от боли поднимает руку, и над его ладонью вспыхивает самое настоящее пламя.
Хм… Вот она — магия. Только оценить её прямо здесь и сейчас я не в силах. Как же спалить эту гадость? Руку в огонь совать? Не-е-ет, что-то не хочется. Подняла ладонь над пламенем. Жжётся, как настоящее. Разжала пальцы, желая скинуть вытащенную из Леонеля мерзопакостную субстанцию, а та, словно боясь открытого пламени, прилипла к руке и отцепляться не желает. Вот же! Долго ли Лео в таком состоянии сумеет продержаться? А тут ещё новые проблемы…
Попыталась отлепить. Ни в какую! Бросила взгляд на лицо любимого. Оно совсем осунулось. То ли я что-то не то сделала, то ли использование магии совсем его добивает? Сжала зубы поплотнее и резким движением приложила свою ладонь к его.
Боги! Как же больно!!! Но я терплю, наблюдая за тем, как пузырится начавшая источать невообразимую вонь субстанция. Моя кожа тоже уже даже не просто волдырями пошла, а облезать начала. К смраду добавился запах палёной плоти. Боль притупилась. Глаза видят, что… Что, кажется, теперь калекой останусь. Но что значит моя рука в сравнении с жизнью любимого существа? И Витаэля теперь нет, с его живительными амулетами, баночками и скляночками. То есть, добро-то его осталось, но что с ним делать? Надо жену его известить о потере…
