Среди людей на там берегу большую часть составляли мужчины. Первыми шли воины. Однако уже начинали попадаться женщины и дети. Целые семьи покинули Север. Вещи и запасы они тащили на себе или на примитивных волокушах из длинных жердей. Попадались и колесные повозки, но, мне кажется, Гераты отобрали их у кого-то по дороге. У меня сразу возник простой вопрос: а что они едят в пути?
С легионом все ясно. Через свою РТС-систему я мог лично проследить линию снабжения, шедшую через Мелиодан. Зерно, скот, вино, масло, сыры и прочая-прочая. Сотни тонн. А на том берегу скопились тысячи человек без всей этой организации, без тыла и снабжения. На что они могли рассчитывать? Какой-то запас взяли с собой. По дороге они, конечно, охотились, собирались дары природы, грабили чужие селения. Но так нужно было кормить в походе десять-пятнадцать тысяч человек? Или сколько их там всего? Безумие!
Я спустился с башни на первый этаж, передавая словесный приказ Гану Тариону:
«Живые пленные после первого боя есть? Притащите мне одного».
Затем подозвал Касс и несколько легионеров на всякий случай. Не прошло и десяти минут, как на первый этаж башни затащили мужчину очень сложно определяемого возраста. Худое, обветренное лицо обрамляла черная борода, скрученная в две тонкие косички. Меховой капюшон свалялся и вымок. Нос свернут набок, а за правой ногой тянулся кровавый след. Жертва копейщика с овальным щитом. Легионеры со скутумами и гладиями оставляли после себя мало раненых врагов, если вступали в тесный ближний бой. Светло-голубые глаза варвара рассеянно и безвольно смотрели в пол. Герат напоминал марионетку, которой обрезали нити. Ган дернул варвара за волосы, заставляя посмотреть на меня снизу вверх. Боги, какой же этот герат щуплый и тщедушный. Уж не такого я ожидал от северян.
— Зачем вы пришли сюда? — спросил я, стараясь лишний раз не смотреть в неприятно пустые глаза пленника. — Ваш поход это безумие. Ты слышишь меня? Безумие.
Варвар молчал. У меня возникли сомнения насчёт моих способностей. А работают ли они на тех, кто о Клепсиде слыхом не слыхивал?
— Отвечай, мразь! — Ган со всего маху наступил варвару на раненую ногу. Раздался слабый стон. Мне к горлу подступила тошнота. Одно дело видеть сцены насилия с высоты и другое, когда слышишь как учащается от боли дыхание жертвы. Может быть, когда-нибудь я к такому привыкну… но не сегодня.
— Зачем вы снялись со своих земель? — пытался я подключить логику. — На вас напали другие племена? Голод? Болезнь?
