Договорить девушка не успела. Юноша резко повернулся и отвесил ей пинка в район солнечного. Как бы не убил. Он крепок на вид, а девушка ну просто тростинка. Шерстяной плащ мокрой тряпкой висел на худых плечах.
— Замолчи! — раздраженно прошипел варвар. Ни следа почтения, которым он потчевал Сидониуса, в его речи не осталось. — Закрой свой поганый рот, пока я тебе голову не раздавил. Тут люди о важных вещах говорят, ведьма.
— Я иду один. — неожиданно произнес Сидониус, словно получил некий сигнал. — Я справлюсь.
Видение оборвалось.
Хм, что это у них там за драма приключилась? Надо будет как-нибудь спросить этого нашего ведьмака-инквизитора.
Утром я покидал Мелиодан, но собрался вернуться, если все будет спокойно. Где-то в этом городе можно отыскать следы заговора. Именно через него шли треклятые поставки. Что-то могло остаться, даже если вредители заметали следы.
У городских ворот собралась довольно большая очередь желающих покинуть город. Завидев меня, бойцы из городской когорты решили выпустить стратега первым. Мигалок ещё не изобрели, а принцип работает.
— Господин!
Это случилось неожиданно для всех. Хриплый странный голос с нотками безумия раздался справа от меня. Конь дернулся. Я чуть не повалился, а виновница инцидента схватила меня за щиколотку.
— Господин, благословите меня войной!
Какая-то безумная бродяжка протиснулась ко мне сквозь толпу. Правый глаз женщины полностью закрывало отвратительное бельмо. Одеждой служил чёрный заляпанный грязью плащ из под которого беспорядочно торчали темные пряди волос. Болезненно бледное лицо выражало смесь экзальтированного восхищения с недоброй усмешкой.
— Господин! Благословения на мои беды!
В левой руке она держала дорожный посох, а правой стиснула мою ногу. Я оцепенел, но Шанир бар Авис быстро решил эту проблему.
— Уберись, мразь! — свист обжигающего удара плетью. — Дочь шакала и свиньи!
Бродяжку опрокинуло на землю. Я мог спокойно ехать дальше. Ну как спокойно… Сердце то у меня чуть ли не прыгало. Я уж думал все… Пролюбили мои охраннички очередное покушение. Боли не было. Иглой эта женщина меня не колола. Да и схватилась там, где кожу закрывала ткань. Просто сумасшедшая?
Я обернулся, замерев от увиденного. Бродяжка стояла метрах в десяти от меня, спокойно улыбаясь. Удар плетью рассек её лицо, задел шею и кровоточил, но она посмеивалась, чуть щуря глаза. Что-то еще неправильное было в её образе. Кожа. Идеально чистая, бледная, словно у покойницы. Лицо без единой морщины, без родинки или шрама. И бельмо, и след от плети — все на ней казалось гримом. Эта женщина выглядела не бездомной, но актрисой, которую немного и не очень старательно вырядили бродяжкой.
