— Разбойники! — вдруг встрепенулся Дест. Дошло наконец. — Вот поганые…
Маг что-то ищет на обратной стороне пояса, а враги уже в нескольких минутах.
Наша конная охрана, решив что им за такое не доплачивают, выполняет известный маневр «По съебам». Даже ко мне не добавились. Обидно. Тем временем Дест окончательно вник в происходящий здец. Его тучное бледное лицо перекосила гримаса крайней злобы.
— Да они… да я… — он даже не мог связно говорить, из-за закипающего гнева. — Да я сейчас вызову могущественного демона и он их выпотрошит!
— Вызывай! — решительно поддержал я.
Маг наконец извлек то, что искал у себя за поясом. Я не особо успел рассмотреть предмет. Что-то наподобие украшенной резьбой граненой иглы длинной не больше моего мизинца. С неожиданной для его габаритов ловкостью, Дест схватил возничего за ворот и вонзил ему артефакт в район хребта. Несчастный завизжал тонким голосом. Звук был такой будто ножом по сердцу. Даже в текущей ситуации заставил меня дернуться. И вопль возничего не стихал, даже когда вражеские всадники наконец добрались до нас.
Я чётко и ясно запомнил одного из них. Худое скуластое лицо со шрамом над левой бровью. Имперец, не варвар, хотя и северного происхождения. Он что-то пытался сказать, грозя нам копьем, но крик возничего уже гремел как сирена. Несчастный дёргался и махал руками. Всадник ткнул его копьём в грудь одновременно повышая голос:
— Стратег нем…
Договорить он не успел. Дест выставил правую руку, растопырив пальцы в сторону «разбойника». Поток огня словно из портативного огнемета накрыл лицо врага.
Я пригнулся, скрываясь за спиной дергающегося возничего и очень вовремя. Штук пять дротиков ударили по колеснице. Один из них торчал из живота Деста. Маг захрипел, но лицо его выражало не страх или боль, а какую-то запредельную степень злобы. Пламя продолжало срываться с его пальцев, хаотично обдавая всадников, лошадей и траву вокруг.
Надо мной выросла фигура еще одного врага, обошедшего колесницу слева. «Разбойник» хотел замахнуться мечом, но его отвлекла странная метаморфоза, произошедшая с возничим. Тот перестал махать руками. Замер, но мускулы продолжали сокращаться и бугриться. Возникла пугающая мысль, что мышцы его отделились от костей и начали просто ползать под кожей, словно паразитические черви. Возничий повернулся к нам. Он стучал зубами со скоростью вращения циркулярки. Но даже в процессе этой бешеной пляски можно было заметить, что его челюсть вытягивается на манер лошадиной. Зубы удлинились, а по лицу прошла рябь вздымающейся плоти. Это более был не человек.
