— Забились, — Миллер, чуть не сбив с ног, хлопнул его по плечу, — Все равно рядом, так что если сосед окажется каким-то неправильным — стучи в стену, подойдем, поговорим…
Здоровяк Миллер хрустнул пальцами.
— Я и сам вроде не беспомощный младенец, — подмигнул Ксавье.
6
Несмотря на одинаковую одежду, рабочие Стального города между собой все же различались. Каждый получил на грудь штамп, и теперь чернеющие цифры любому говорили о том, на каком участке работает встречный и где живет. Этакий паспорт на всю грудь. «Заклеймили, как скотину» — ворчали бывшие крестьяне. Ворчали, но уходить не собирались. Видимо, лучше быть клейменой скотиной, чем помирать с голоду.
Ни Ксавье, ни морпехи не видели в штампах ничего дурного или унизительного. В конце концов, на военной службе каждый носит точно такой же «штамп», на котором написано, где ты служишь, в каком полку и в каком чине. Только и разницы, что написано не буквами, и не на груди, а на плечах.
Дополнительное удобство: всегда можешь взглянуть на свою одежду и вспомнить, где ты живешь. Вот он, Ксавье, например — в общежитии номер 7, комната 598. Вместе с соседом. При расселении, похоже, соблюдался некий принцип группирования, потому что его соседом оказался тоже повар. Причем, в отличие от их команды — настоящий. Наверное. Потому что сосед спал после ночной смены и только высунул голову из-под коричневого шерстяного одеяла, хмуро поздоровался и уснул по новой.
Ксавье бросил тощую сумку под кровать и вышел в коридор, посмотреть, как устроились приятели.
В соседней комнате 596 никого не было, мол, если что, стучи, все равно не услышим. Зато из 594-ой доносились веселые голоса.
— О, Найджел, заходи, гостем будешь, если бы ты еще ром принес — цены б тебе не было.
Стол уже был выдвинут на середину комнаты, морпехи вольготно разместились на двух кроватях, разве что малыш Крис забился в угол и сидел, обхватив колени руками и о чем-то загрустив.
— Мне и так цены нет, зачем мне для этого ром?
— Ты знаешь, что такое «скромность»?
— Конечно. Это то, что едят в пост… или после поста, точно не помню.
— Вот, человек не стесняется!
— Миллер, я понял, за что тебя прозвали Киллером. Ты своими хлопками рано или поздно кого-нибудь прикончишь.
— Да я же тихонько.
— Ну, если это было тихонько — значит, точно убьешь. На радостях.
— Тихо, — Макграт вроде и не кричал, но его банда тут же замолчала, — На работу нам только завтра, тут неподалеку рабочая столовая, где кормят завтраками, обедами и ужинами, и где мы будет работать… Кэтсхилл, кем мы там будем работать?
